Читать «Человек и тюрьма. Выпуск №2 //март 2007г.» онлайн - страница 6

— Семен Минович, Вы – один из немногих руководителей, и по сей день оставшихся в строю. Чем Вы сами объясните такое свое «долгожительство»?

— За многие годы работа стала частью меня. Даже когда вышел на пенсию и, соответственно, временно «выбыл из рядов» УИС, я работал в Федеральной миграционной службе. Особой разницы не почувствовал – и там мне пришлось иметь дело с несчастными, обездоленными людьми, «беспаспортными и безработными» – мигрантами. А в марте 2001 года В.К. Шаешников пригласил меня возглавить Центр социальной адаптации, и вот уже 6 лет я на этом посту. Уходить не спешу, так как осознаю значимость своей работы. Особенно это ощущаешь, когда приходят и благодарят люди, встречавшиеся раньше на жизненном пути – даже осужденные, отбывавшие срок под моим началом.

Наш адрес знаком всем, кому некуда больше идти, у кого не осталось родных или утеряна с ними связь. Вот свежий пример: недавно проживал у нас Дмитрий Пузырьков. С ним случилось несчастье. Кто-то, кому он, видимо, не вовремя перешел дорогу, нанес ему ножевые ранения, с которыми он попал в больницу. Не долечившись, ночью пешком пришел сюда, на порог Центра. Торопился, потому что решил, что за время болезни его могут выписать, и просил этого не делать. Ну, не выгонять же? Приняли, спать уложили. Вскоре кто-то заметил, что парень очень плох, совсем умирать собрался. Вызвали «Скорую». Сейчас лежит в больнице, скоро выписывается.

В год через наш центр проходит около трех тысяч человек. Прописка, паспорт, другие документы – всем этим занимаются наши сотрудники ради одного: дать человеку шанс вернуться в общество.

— Чем Вам памятен Громадск, где вы были начальником учреждения?

— Это моя вторая родина. Там прошла молодость, там же я женился, родились сыновья. Жизнь была трудная: неблагоустроенное жилье, печное отопление, привозная вода. Все так жили. Моей жене, как и многим офицерским женам, пришлось поменять профессию. Имея специальность зубного техника, она работала учителем младших классов. Но были и «плюсы». Коллектив был очень сплоченный, в работе себя не щадили. Горжусь тем, что стал инициатором фестиваля сотрудников УИС. И сейчас считаю, что это – важный фактор корпоративной культуры.

— В 1991 году Вы возглавляли управление и были непосредственным участником событий, вошедших в историю: массовых беспорядков в ИК-6 в 1991 году. Расскажите, как это было.

— Хотя тюрьмы и колонии созданы для изоляции людей, полной изоляции не бывает. Все, что происходит в «большом» обществе, отражается в «малом». И тот бунт, без сомнения, был спровоцирован ситуацией в стране в целом. Вся страна бурлила. Вот и «шестерка» – а точнее, организаторы бунта – решили поиграть в «демократию». Деталь, которая хорошо характеризует тогдашние настроения: когда волнения в учреждении только начались, я издал приказ, в котором, согласно веяниям времени, вводил небольшие послабления. В нем, например, разрешалось ношение часов, длинных волос. Но это уже не могло повлиять на бунтарский дух, воцарившийся в колонии. Им нужен был этот бунт. И ответом на мой приказ в устной речи осужденных неоднократно звучало пожелание одеть себе часы на… одно место.