Читать «Искусство стать любимым» онлайн - страница 6

— Ну, он, как ни крути, ее официальный фаворит.

— Львице нравится играть с мышами.

На этом разговор оборвался.

Между тем Екатерина Вторая велела Корсакову, ее милостью из обыкновенного гвардейского сержанта вознесенному в графы и полковники, прокатить ее вокруг обеих ледяных гор, чтобы полюбоваться смелым полетом маленьких салазок и безыскусными забавами своего народа. На обратном пути она внезапно обернулась назад и спросила Корсакова:

— Ты не знаешь офицера, которого Браниша таким умилительным образом использовала в качестве мягкого кресла?

— Да, знаю.

— Как его фамилия?

— Ланской.

— Он показался мне симпатичным.

— Его считают одним из самых красивых мужчин.

— Вот как! Он, должно быть, чувствует себя крайне не ловко оттого, что ему довелось предстать передо мной в такой смешной роли?

— Боюсь, что это совершенно не так.

Царица досадливо нахмурила гордые брови.

— Как мне следует понимать это?

— Что ему абсолютно наплевать было бы, если б он тебе совершенно не нравился.

— Ой! Ты в этом так уверен?

— От него самого слышал.

— Странно. — Царица глубоко задумалась. — Есть, безусловно, какая-то пикантность, — пробормотала она, обращаясь не столько к своему фавориту, сколько разговаривая сама с собой, — в сознании того факта, что в то время как все остальные льстят, преклоняются и из кожи вон лезут, чтобы только добиться моей благосклонности, на свете живет человек, который хочет мне не нравиться.

— Я бы не так это сформулировал, — заметил Корсаков, — подозреваю, что ты настолько безразлична Ланскому, что он так же мало старался бы тебе понравиться, как и добиться твоей благосклонности.

— Как бестактно говорить мне такие вещи в глаза, — строго и укоризненно воскликнула Екатерина, — тебе никак не удается скрыть в себе человека низкого происхождения, часто я сама просто понимаю, почему вообще терплю возле себя такого грубого и бездуховного щеголя, как ты.

— Но я говорю, как думаю.

— В том-то все и дело, что думаешь ты по-хамски.

— А ты тщеславна точно молодая девица, — громко расхохотался Корсаков, обнажив при этом два ряда очень крепких и белых зубов.

— Ладно, давай вернемся к разговору о Ланском, — сказала императрица, сделав вид, что не расслышала его грубости, — как, стало быть, он обо мне отзывается?

— Он считает, что ты растолстела, а полных женщин он не любит, — ответил бывший сержант.

— Это указывает на то, что он не глуп, — воскликнула Екатерина, насмешливо приподняв уголки рта, — Браниша, без сомнения, была для него легким грузом, я бы на ее месте его расплющила.

Корсаков от удивления заржал как конь шутке императрицы и будто пляшущий мужик затопал ногами.

Екатерина не удостоила его больше ни словом, отвела его руку, когда перед Зимним дворцом он хотел было помочь ей выйти из саней, и в течение дня уже не впускала его к себе. Во время следующего торжественного приема она подала знак графине Браниша и с конфиденциальной непринужденностью, как любила делать и что при ее дворе приобрело статус закона, уединилась с ней в уголке софы.