Читать «Белый ворон» онлайн - страница 20

Странная это была гора. Мертвый лес. Голые, без ветвей стволы сосен с остатками порыжевших крон стояли в геометрическом порядке, отбрасывая регулярную сетку тени. Остекленевший твердый наст хрустел под подошвами, и нам казалось, что наши шаги пробуждают эхо в безветренном, залитом солнцем пейзаже. Уже два дня стоял мороз, и на небе не было ни облачка. Ночью доходило, наверно, градусов до пятнадцати ниже нуля. Вода в ведре замерзала, хотя Гонсер заткнул все щели. Мы сделали нечто наподобие печи или очага. Выглядело это как куча камней, как пещера, в которой горел огонь. Гонсер, с энтузиазмом занимавшийся хозяйственными работами, сложил из камней, скрепляя их глиной, что-то вроде метровой трубы. Прямо тебе робинзонада. Украденных спальников явно не хватало, тем не менее мы, сбившись вместе бок о бок, кое-как дотягивали до утра в полусне-полубодрствоваиии, но был в этом и некий плюс: тот, кто полубодрствовал в наибольшей степени, подбрасывал в огонь дровишки.

Бекон с луком, хлеб, кофе, немного чеснока – не самая худая диета. Я вспомнил про сардинки. Наверно, их употребили на закусь в какой-нибудь тариобжегской малине. Приятного аппетита.

Зато дни стояли теплые. Мы сидели у южной стены в одних рубашках. Сигаретный дым неподвижно стоял в воздухе. В зарослях чертополоха прыгали птицы – алые огоньки среди сухих листьев. Склон, к которому примыкала хижина, был покрыт старым высокоствольным буковым лесом. Однажды я увидел серпу: она пробегала метрах в пятидесяти выше. Я даже слышал, как оледенелый наст крошится под ее копытцами. Река едва журчала. На ее берегах нарастал лед.

Мы сидели у южной стены и покуривали. Метрах в десяти от нас суетились птицы. До нас доносился сухой шелест, когда они добирались до семян чертополоха. А может, это был дурман. Хотя птицы были слишком резвые и подвижные, не похоже было, что они наклевались черных семян дурмана, в которых полно атропина.

– Pyrrhula pyrrhula, – произнес Малыш. – По-русски «снегирь».

В полдень, когда стало почти жарко и из-за белого блеска приходилось щурить глаза, Василь встал, надел куртку и сказал, что хочет нам кое-что показать. Мы пошли вверх по течению реки, обогнули обрыв, поднялись на высокий берег и оказались в сумрачном туннеле: между грабами тут росли молодые елки, а высокие, почти отвесные склоны скрывали солнце. Подошвы даже на сантиметр не проваливались в снег. Бандурко повернул от речки и стал подниматься по крутизне. Мы карабкались чуть ли не на четвереньках. Потом грабовый лес закончился, склон переломился, и мы оказались на широкой плоской вершине, поросшей высокими старыми пихтами. Все, что могло помешать нам при ходьбе, укрывал смерзшийся снег. Лишь иногда приходилось перепрыгивать через упавшие деревья, которые обнажила оттепель. Когда же мы вышли на противоположный склон, пихты сменились буками. Спуск был жутко крутой, однако подошвы держались на шероховатой белой шкуре, каблуки вырубали маленькие ступени. Порой нам даже удавалось догнать Василя. На дне долины мы переправились через неширокий зеленый ручей, а потом начался этот мертвый геометрический лес, и нужно было следить, чтобы не наступить на скрещивающиеся линии тени, точь-в-точь как когда-то в детстве на стыки между тротуарными плитами.