Читать «Губернские очерки» онлайн - страница 9

Писатель глубоко национальный, Щедрин относительно редко обращался к оценке иноземной жизни. Но его «За рубежом» — одна из великих русских книг о Западе. Предметом глубокой и блестящей сатирической критики в ней являются государственные и политические институты буржуазного мира Западной Европы, а также сферы его духовной культуры. Силу и остроту щедринских характеристик Третьей республики Франции как «республики без республиканцев», Ленин назвал классическими. Не менее замечательны страницы, посвященные французскому натурализму 1870-х годов. Щедрин обнажает связь этого литературного направления с буржуазией периода ее установившегося могущества и вместе с тем качала ее культурно-исторического упадка. В литературе, провозгласившей принципиальный отказ от борьбы за общественные идеалы, он видит «современного французского буржуа», которому «ни идеалы, ни героизм уже не под силу».

Мощь и глубина социального критицизма Щедрина требовал» для литературного выражения новых художественных форм. Они были найдены и создали в рамках русского реализма особое искусство. Главнейшими особенностями его являются, во-первых, преимущественное внимание не к индивидуально-личной, а к общественной сфере психологии и поведения человека и, во-вторых, сращенность эстетической системы писателя с его прямыми политическими оценками, социологическими суждениями и философско-историческим осмыслением.

Щедрин знал, что реальные «силы» отвергаемого им «порядка вещей» еще не поколеблены, что победа не близка. Но он был убежден в неминуемости грядущего распада этого «порядка» и умел смотреть на его «силы» с высоты будущего. А оно всегда представлялось ему в свете тех «неумирающих положений» утопического социализма, которые были усвоены им в юные годы и которые вошли в общее развитие социалистической мысли. Щедрин называл это будущее «новой жизнью» и «городом Умновым». Для него, рационалиста и просветителя, это будущее было «действительностью» не только возможною, но и «непременно имеющей быть», хотя «действительность» эта и уходила в неразличимую еще даль времен. Столь высокая точка зрения не только придавала трагической сатире Щедрина гордый пафос исторической бодрости и надежды. Она вместе с тем определила одну важную особенность щедринского изображения мира. Явления жизни, становившиеся предметом критики Щедрина, воспринимались им в двух плоскостях. В одной они предстояли во всей конкретности своего «физического» существования, в другой — как объективности, не соответствующие идеалу, поэтому отрицаемые и в идейно-моральном плане как бы не существующие.

Одним из способов литературного выражения такого восприятия служит у Щедрина система образов, которые условно можно назвать «ирреальными» и которые углубляли его творчество, его иногда очень мрачное и трагическое восприятие действительности: «призраки», «тени», «миражи», «трепеты», «сумерки», «фантасмагории», «светящаяся пустота», «черная дыра жизни» и др. «Исследуемый мною мир есть воистину мир призраков», — заявлял Щедрин. И пояснил затем: «Но я утверждаю, что эти призраки не только не бессильны, но самым решительным образом влияют на жизнь…» Как глубоко брал здесь плуг писателя, показывает его критика главнейших институтов современного ему общества в их реальном содержании.