Читать «Архив Троцкого (Том 1)» онлайн - страница 6

Но, конечно же, за авансценой теоретических споров по поводу «социализма в одной стране», «термидора», «первоначального социалистического накопления», «теории перманентной революции» на заднем плане маячили значительно более земные дела. Сами теоретические споры напоминали диспуты средневековых схоластов, ибо большевизм по существу дела был религиозным течением со своими богами (пока еще сохранялось многобожие, но скоро его сменит сталинский монотеизм), святыми, священным писанием, молитвами, клятвами и прочими атрибутами.

В политической борьбе на стороне Сталина было одно из решающих преимуществ по сравнению с Троцким: последний страстно верил в истинность догм и фанатично боролся за их осуществление, впрочем, не отказывая себе в жизненных радостях, отнюдь не будучи аскетом. Сталина же теория не волновала ни в малейшей мере — она была для генсека лишь удобным инструментом в борьбе за личную власть и ее укрепление. Интересное, хотя и не бесспорное сравнение Троцкого со Сталиным с точки зрения их борьбы за лидерство в партии дал Милован Джилас, в свое время один из лидеров югославских коммунистов, встречавшийся со Сталиным, а позже ставший социологом-диссидентом: «Троцкий был превосходным оратором; блестящим, искусным в полемике писателем; он был образован, у него был острый ум; ему не хватало только одного: чувства действительности. Он хотел оставаться революционером и возродить революционную партию в то самое время, когда она превращалась во что-то совершенно иное — в новый класс, не заботившийся о высоких идеалах и интересовавшийся только жизненными благами... Он ясно сознавал отрицательные стороны этого нового явления, происходившего на его глазах, но всего значения этих процессов он не понял... Сталин не оглядывался назад, но и не смотрел далеко вперед. Он стал во главе новой власти, которая зародилась в то время, — власти нового класса, политической бюрократии и бюрократизма и сделался ее вождем и организатором. Он не проповедовал; он принимал решения»[12]. Эту характеристику дополняют многие другие современные авторы. У. Лаккер, например, отмечает, что Троцкий был «блестящим оратором и писателем, но некомпетентным в тактике», что у него не было ни терпения, ни политического инстинкта в отношении создания базы власти; вместо этого он постоянно впутывался в идеологические и политические конфликты с другими лидерами, «будучи скорее дореволюционным лидером, чем послереволюционным государственным деятелем», что он не имел прагматического инстинкта, не мог понять, «что было возможно и что невозможно в данной ситуации»[13]. Лаккер с полным основанием оспорил мнение Д. А. Волкогонова, назвавшего Троцкого «мастером интриги»[14], — если бы это было так, Сталину не так просто было бы расправиться с оппозицией[15].

Сами понятия «троцкизм», «троцкисты», возникшие в ходе кампании против Троцкого в 1924 г., по наши дни повторяемые некоторыми исследователями, нельзя считать научными.