Читать «Архив Троцкого (Том 1)» онлайн - страница 44

Но воевать за национальную независимость можно по-разному. Война есть одна из форм классовой политики. Буржуазия, даже если она в той или другой своей части втягивается в революцию или в революционную войну, стремится вести ее за счет трудящихся масс и как можно скорее прийти к соглашению с силами контрреволюции, в данном случае — иностранного империализма, опять-таки за счет собственных трудящихся масс. К национально-освободительной войне применимы поэтому все основные правила революционной стратегии пролетариата в буржуазно-демократической революции. Есть два пути национально-демократического объединения Китая, как и два метода революционной войны: один под гегемонией буржуазии, другой под гегемонией пролетариата.

В своем докладе по колониальному вопросу на II конгрессе Коминтерна[70] Ленин не только резко противопоставлял освободительно-колониальные войны грабительски-империалистским, требуя поддержки первых и борьбы против вторых, но и с не меньшей настойчивостью напоминал, что национально-освободительное движении колоний есть буржуазно-демократическое движение. В резолюции ни словом не говорится об обязанности пролетариата вступать в борьбу под политическим руководством буржуазии, а тем более об обязанности компартии входить в руководящую буржуазную организацию. Наоборот, резолюция требует противопоставления пролетариата руководящей национальной буржуазии[71].

12 апреля 1927 г.

В последней статье в «Правде» (10 апреля) Мартынов обосновывает нынешнюю политику в Китае «особенностями китайской революции». Состоят эти неведомые нам особенности в том, что над Китаем нависает гнет иностранного империализма, задерживающего развитие производительных сил Китая, а, следовательно, и развитие китайской буржуазии. Вот почему она, хоть и против воли, идет в общем фронте с другими революционными классами, вот почему клевещут те, которые говорят, что национальное правительство есть буржуазное правительство. Нет, это «правительство блока четырех классов». Кто не понимает всего этого, тот неизбежно приходит «и теоретически и практически к совершенно ложным выводам».

Первая «особенность», на которую мы хотели бы обратить внимание, такова: Мартынов здесь слово в слово, буква в букву защищает по отношению к Китаю ту самую политику, которую он в эпоху 1905 года и после него защищал по отношению к России. Там только речь шла не об иностранном империализме, а о самодержавно-крепостнической реакции, которая задерживает рост производительных сил, мешает развитию буржуазии и тем самым вынуждает ее, «вопреки ее воле», идти в общем революционном фронте и т. д. Отсюда вытекала тогда необходимость мудро подталкивать буржуазию влево, а не отбрасывать ее в лагерь реакции. Теперь, спустя 10 с лишним лет, понадобились все особенности китайской революции для того, чтобы оживить мартыновскую теорию, «особенности» которой, казалось бы, не нуждаются в рекомендации.