Читать «Правда о Первой мировой» онлайн - страница 184

Эта атака была одной из немногих, при изучении которых для обнаружения достигнутых успехов не требуется карты крупного масштаба или увеличительного стекла. День этот знаменателен был и тем, что тень его легла на все будущее войны. И подобно тому, как день этот стал скорее вехой в истории войны, чем в истории операции на Сомме, он и в будущем останется яркой вехой в истории войн вообще.

Новое оружие изменило лицо войны, заменив мощным мотором слабые ноги человека, возродив применение брони как средства защиты и заменив ею кожу человека или закапывание его в землю. До этого боец не мог стрелять, если он хотел двигаться, и не мог двигаться, если он хотел оставаться укрытым.

15 сентября 1916 года были объединены в одно целое три преимущества, которыми в современной войне могли пользоваться только те, кто сражался на море, а именно – огневая мощь, движение и защита. Но хотя морская тактика могла и на суше стать отличительной чертой действий танка, а также хотя намек на это был сделан уже первоначальным названием танка «сухопутный корабль», все же вначале на танк смотрели более узко, и конструктивный замысел этого оружия преследовал более непосредственные практические цели.

Основная цель заключалась в создании противоядия против пулеметов, которые в союзе с колючей проволокой привели военные действия к застою, а военное искусство – к вырождению. Лекарство было британского изготовления и являлось наиболее выдающимся достижением британской мысли за всю мировую войну.

Достижение это имеет важную трансатлантическую связь – связь символическую с точки зрения ассоциации, которой вскоре суждено было выявиться на поле боя. Дело в том, что источник и зла, и противоядия был американским. Застой окопной войны был вызван, в первую очередь, изобретением американца Хайрема Максима. Имя его резче запечатлелось в истории мировой войны, чем имя любого другого человека. Императоры, государственные мужи и генералы могли привести к войне, но закончить ее они были не в силах. Завязав войну, они оказались беспомощными марионетками в руках Хайрема Максима. Своими пулеметами он парализовал мощь наступления. Все усилия сломать оборонительную мощь пулеметов были напрасны. В результате этих усилий воздвигались лишь новые и новые могильные холмы, но не триумфальные арки.

Когда наконец нашли способ покончить с этим застоем позиционной войны, то оказалось, что способ этот также американского происхождения. Тракторы Бенджамина Хольта, предназначенные для земледельческих работ, оказались предтечею танка. Ирония судьбы: «Плуги были перекованы в мечи…».

Эффект действия танков лучше всего можно оценить, изучая свидетельские показания тех лиц, которым пришлось иметь дело с танками. Разве сам Людендорф не говорил о дне 8 августа 1918 года, как о «черном дне германской армии в истории войны», и не добавлял, что «массовые атаки танков… остались после этого нашими самыми опасными противниками». Еще более красноречивы комментарии генерала фон Цвеля: «Не гений маршала Фоша побил нас, а генерал Танк». Нельзя утверждать, что эти мысли были впоследствии навеяны впечатлениями поражения, так как наиболее яркое подтверждение этого, как бы еще раскаленное на наковальне боя, мы находим в знаменательном докладе, переданном 4 октября 1918 года представителям германской военной главной квартиры руководителям рейхстага: