Читать «Правда о Первой мировой» онлайн - страница 142

Артиллерийский обстрел начался 21 сентября. Запас снарядов был с трудом пополнен; он ограничивался 90 выстрелами на тяжелое и 150 выстрелами на полевое орудие, а артиллерии надо было стрелять 24 часа. Насколько удалось проследить, эффект этого обстрела был малообнадеживающим. Тем внимательнее командиры стали интересоваться направлением ветра.

Последняя ночь прошла в нервном напряжении и тревоге. Хейг все время изучал подбрасываемые новые и новые сводки ряда метеорологических наблюдателей. В 6 часов вечера предсказание говорило, что ветер будет «на грани между благоприятным и неблагоприятным, с легким наклоном скорее в благоприятную сторону». В 9 часов вечера предсказание было лучше, указывая на возможный переход к юго-западному или даже западному ветру, который понесет газы на окопы германцев. Поэтому Хейг, не задумываясь, отдал приказ о проведении широкого наступления при поддержке газов, хотя в качестве меры предосторожности было приказано, чтобы в штабе каждого корпуса один из ответственных работников всю ночь дежурил у телефона.

В 3 часа утра, после очередной сводки, уже менее обнадеживающей, Хейг назначил часом пуска газов час восхода солнца (5 часов 50 минут утра). В предрассветные часы ветер, как было предугадано, переменил свое направление, но стал дуть не в западном, а в юго-западном направлении и – что еще хуже – сила его была настолько слаба, что скорее можно было говорить о затишье, чем о ветре.

Около 5 часов утра, как только рассвело, Хейг вышел на воздух. Чувствовалось еле заметное дыхание ветерка. Он попросил своего старшего помощника, вышедшего вместе с ним, зажечь папиросу. Стройка дыма медленно потянулась на северо-восток.

Могла ли в этих условиях быть оправданной попытка к наступлению? Не повиснут ли ОВ над окопами британцев? Почувствовалось небольшое усиление ветерка, и в 5 часов 15 минут. Хейг, наконец, дал окончательный приказ провести наступление, после чего взобрался на свою деревянную наблюдательную вышку. Но улучшение погоды оказалось обманчивым, и несколько минут спустя один из офицеров штаба Хейга позвонил по телефону в I корпус, спрашивая, можно ли еще остановить пуск газа и атаку. Этот случай был предусмотрен, и офицеры, ведающие пуском газа, приняли вполне достаточные предосторожности, чтобы суметь выполнить и такой приказ. Однако Гауф ответил, что уже слишком поздно.

Конечно, газ вот-вот должны были пустить – но ответ давал Гауф, и можно подозревать, зная его за горячего вояку, что желание атаковать взяло у него верх над здравым смыслом. Невольно начинаешь думать, что у него желание было акушеркой, вернее – отцом мысли.