Читать «Убитая в овечьей шерсти» онлайн - страница 56

Статья, которую они написали, была откровенной ересью. Они стояли бок о бок у окна и смотрели на плато, бледно-голубое при полуденном солнце.

«Когда я смотрю на это плато, — сказал Артур Рубрик, — я всегда думаю о красоте и равнодушии природы. Мы всего лишь скользим по поверхности нескольких холмов. Ничего нового не происходит. А они — эти холмы — первичны и почти незапятнаны, они такие же бренные создания, как люди и овцы. Они такие же, как до появления человечества».

В ходе этих размышлений и родилась мысль написать о плато в прозе что-нибудь с привкусом великолепной елизаветинской эпохи. «Это звучит патетично, — сказала Теренция, — но для него это было вроде игры. Да это была всего лишь игра».

— Очаровательная игра, — произнес Аллейн. — Что же он написал?

— Пять эссе, которые переписывались неоднократно, но так и не были завершены. Очень часто он плохо себя чувствовал и не мог писать, а когда ему бывало лучше, его энергия расходовалась на поручения Флосси. Нередко он корпел над ее речами и докладами или тащился на встречи и вечера, в то время как ему нужен был покой. Он очень неохотно признавался жене, что ему нездоровится. «Я не хочу огорчать ее, — обычно говорил он, — она такая добрая и заботливая».

— Она и была доброй, — подчеркнула Урсула. — Она бесконечно заботилась о нем.

— Эта забота, — возразил Фабиан, — была какая-то вымученная и покровительственная.

— Я так не думаю. И он не думал.

— Он так не думал, Терри? — спросил Фабиан.

— Он был крайне лоялен. Он говорил только: «С ее стороны это так мило, так заботливо». Но, безусловно, быть объектом такой заботы не слишком приятно. И потом… — Теренция запнулась.

— А что потом, Терри? — поинтересовался Фабиан.

— Ничего. Это все.

— Но это не совсем все, не так ли? Что-то ведь произошло? Что его тревожило в последние две недели до ее смерти? Он был чем-то обеспокоен. Чем именно?

— Он плохо себя чувствовал. Миссис Рубрик была заметно расстроена. Теперь я понимаю, что неприятности с Клиффом и Маркинсом вывели ее из себя. Она ему не рассказала, в этом я уверена, но обронила несколько туманных намеков на неблагодарность и разочарования. Она всегда так делала. Она говорила, что одинока, что другой женщине в ее положении есть к кому обратиться, а у нее никого нет. Он сидел у окна, заслонив глаза ладонью, молча внимая тому, что она говорила. Я готова была ее убить.

Последняя реплика вызвала возмущенное шиканье.

— Банальное преувеличение, — прокомментировал Фабиан. — Я часто сам так говорил о Флосси: «Я готов ее убить». Очевидно, она довольно метко щелкала по носу дядю Артура? Как щелкают орехи, не так ли?

— Да, — откликнулась Теренция, — именно так.

— Забавно, — неожиданно сказал Фабиан. — Мне казалось, что она как бы кокетничала с дядей Артуром на протяжении последней недели. Вела себя как-то игриво, что, на мой вкус, не слишком вдохновляло. И вообще, было не в ее духе. Вы, наверное, все это заметили. Чего она добивалась?