Читать «Волшебный дар» онлайн - страница 7

– Кто это? – спросил Дронго.

– Разве вы приехали не из-за них? – быстро спросил Мурашенков.

– Нет, – ответил Дронго, – странное свойство моей репутации. Все считают, что я могу появиться на самом фешенебельном курорте только во имя работы. Я мог просто так приехать сюда.

– У вас слишком хорошая репутация, – сказал Мурашенков.

– Спасибо. Но кто эти люди?

– Шокальский, – презрительно сообщил Сарычев, – пан Тадеуш Шокальский, самый большой прохвост Европы. У него нет ничего святого, может мать родную заложить, чтобы выгодно продать. Об этом типе ходят легенды. Говорят, что в свое время он был связан даже с польской разведкой. Вы помните, что он устроил в Словении в прошлом году? – Сарычев взглянул на Мурашенкова, но тот чуть нахмурился, не отвечая на этот вопрос. Очевидно, он не хотел, чтобы его собеседник вспоминал об этом случае. Николай Андреевич верно понял выражение лица Мурашенкова и поэтому, закашляв, решил сменить тему.

– Не будем о нем говорить, – отмахнулся он, – посмотрите лучше на нашу гостью. Кэтрин Фармер в жизни даже лучше, чем в кино. Обворожительная женщина. И какая изумительная актриса.

– Да, – согласился Дронго, – мне она тоже понравилась. Но дама Шокальского, кажется, вызывает не меньший интерес.

Шокальский со своей спутницей прошли в другой конец зала и устроились за небольшим столиком. Подошедший официант записал все пожелания гостей. Мурашенков и Сарычев выбрали рыбу. Дронго попросил принести ему запеченного ягненка.

– Боррего, – пояснил он официанту.

– Вы знаете португальский? – спросил Мурашенков.

– Нет. Но я хорошо знаю итальянский, а он немного похож с испанским и португальским. Кроме того, когда много путешествуешь, начинаешь запоминать типичные названия. А из рыбы я рекомендую вам заказать в следующий раз «тамборил» – так они называют «морского черта», и еще «ламприю» – угреподобную девятиглазку.

– Мне кажется, вы хорошо разбираетесь в португальской кухне, – усмехнулся Мурашенков.

– Я гурман. И вообще эпикуреец по жизни. Хотя на человечество я смотрю как пессимист, а свою жизнь пытаюсь вытраивать в оптимистическом ключе.

– Вы много путешествуете? – поинтересовался Сарычев.

– Думаю, что да. Я люблю эти перемещения в пространстве. Поиск новых мест, знакомство со странами, культурами, людьми. Это всегда очень интересно. Я побывал на всех континентах, кроме Антарктиды и Австралии.

Он говорил и смотрел на пришедших поляков. Шокальский с явным интересом рассматривал их столик. Дронго обратил внимание, что он кивнул и адвокату Карнейро, когда усаживался за свой столик. Адвокат в ответ кивнул гостю. Дронго видел, как нахмурился Мурашенков, также уловивший этот кивок Карнейро.

– Кажется, я попал на чужой пир, – подумал Дронго, – такое ощущение, что они все приехали сюда по какому-то важному делу. И я совсем не уверен, что это игра в гольф. Они ведут себя как ревнивые конкуренты. Интересно, зачем они сюда все приехали и почему их так раздражает моя профессия? Если столько людей нервничают при упоминании моей работы, то здесь должен появиться человек, занятый схожей со мной деятельностью. Хотя бы потому, что его все так ждут...