Читать «По ступеням тайнознания» онлайн - страница 6

Из цитируемого отрывка, который признан современными историками вполне научным и достоверным, видно, что большая часть евангельских повествований — плод творчества учеников проповедника Иисуса, а также последующих раннехристианских писателей. Произведения, входящие в Новый завет, в I–II веке были не «священными» книгами христиан, а всего лишь скромной частью обширной литературы: евангелий, откровений, посланий, поучений, сказаний о деяниях первых апостолов. Несомненная заслуга в канонизации четырёх известных евангелий: от Матфея, Марка, Луки и Иоанна, — принадлежит известному апологету христианства (в традиционном его понимании) Иринею (конец II в.) — епископу города Лугудуна (современный Лион), который с нескрываемыми гневом и яростью обличал людей, которые не почитают вышеуказанных евангелий, но взамен «приводят несказанное множество тайных и подложных писаний». Под последними Ириней подразумевал прежде всего мало понятные большинству его современников, ввиду философской сложности, писания христиан-гностиков (от греч. Слова «гносис»-знание). Неистового епископа, внося свой вклад в канонизацию четырёх новозаветных евангелий, поддержали и другие гиганты христианской теологии: Тертуллиан (II–III в.в.), Евсевий (IVв), Григорий Богослов (IVв). Отцы церкви прекрасно чувствовали мировоззренческую атмосферу Римской империи начала первого тысячелетия, которая требовала христианства-чуда, но не христианства-философии. Христианство-чудо, в его пожизненных ожиданиях посмертного воздаяния и скорого прихода мессии, сковывало творческий потенциал личности, делало из неё послушного винтика церковного и существующего государственного механизмов. Не случайно, что целая плеяда римских императоров заигрывала с христианской церковью, пока последняя не получила в 313 г.н. э. официального признания Миланским эдиктом императоров Константина и Лициния. Волею исторической необходимости и творчества раннехристианских писателей, а не божественного происхождения, как уверяют нас теологи, мы знаем Новый завет таким, каким он стал после окончательной редакции и официальной церковной канонизации на Карфагенском соборе в 419 г. Большая часть произведений раннехристианских авторов, не вошедших в официальный список книг Нового завета, благодаря стараниям ревнителей «истинного христианства» в течение V–VI в. н. э. были уничтожены, остальные оказались надёжно упрятанными в запасники Ватикана. Церковники были уверены, что навсегда. О том, что мог существовать Новый завет, в корне отличающийся от канонического, начиная с этого времени, немногочисленные знатоки «лжеименного знания» предпочитали говорить осторожно: первоисточники их взглядов были представлены в мизерном количестве, а те, что имелись, зачастую представляли вольное изложение отцами церкви отдельных фрагментов некогда солидных фолиантов ересиархов. Религиозные ортодоксы торжествовали почти до середины XX века