Читать «Дрессированная смерть» онлайн - страница 46

«Привык хозяин на несколько ходов вперед рассчитывать. Все знает», – думал Мустафа, сидя в кресле второго пилота в темной кабине «Ту-154».

Сам он не мог понять, что исчезновение такого крупного авиалайнера, как «Ту-154», да еще с далеко не рядовыми гражданами России на борту, не может долго оставаться незамеченным. Омар же не давал ему ничего, кроме прямых приказов. Бригадный генерал считал, что у каждого должны быть свои обязанности, и никто не должен знать больше, чем ему положено.

В принципе, одноглазого такое положение вещей вполне устраивало. Он и не думал претендовать на какое-то лидерство, не умел принимать решения или долго думать над одним вопросом. У боевика для этого был слишком примитивный склад ума. Но Омар именно за это и ценил его. Мустафа был человеком дела, идеальным исполнителем приказов, хоть и излишне жестоким.

Так, когда несколько лет назад Омар узнал о крупной партии опия-сырца, следовавшей в Россию из центрального Афганистана, он вышел на человека, которому предстояло стать курьером, и узнал маршрут следования каравана. При желании Омар мог бы поставить условие, ведь территорию и единственную дорогу контролировал он: груз продают ему за полцены, а потом он получает сполна в России. Но он перекупил только курьера и решил захватить весь груз. Планы смешал Мустафа, которому был поручен захват груза. На общую беду, он должен был встретиться с курьером-караванщиком прежде, чем тот получил опий. Одноглазому показалось, что курьер не слишком любезен, и Мустафа, не привыкший к такому обращению, схватил автомат – приложился караванщику по темечку. Одноглазый не рассчитал силы и при ударе снес половину черепа. Из-за гибели курьера маршрут каравана изменили.

В результате Омар потерял на этом больше двух сотен тысяч долларов и с тех пор особенно тонкие поручения давал более сообразительному Масуду, но с самыми строгими инструкциями и оговорками. Зато в случаях, когда не требовалось особой смекалки, когда больше нужна была наглость, заменить Мустафу было просто некем. В военном плане он был неплохим стратегом и знал тактику ведения боевых действий.

Одноглазый считал, что вполне грамотно поставил засаду. Вот только действия заложника не смог проконтролировать – расслабился во время долгого ожидания и не успел обрубить связь, после того как пилот сказал все самое главное. Конечно, на запросы радиста можно было вообще не отвечать, но в этом случае десантники вряд ли бы сунулись на борт без предварительной разведки, а это как раз и ломало цель одноглазого – сыграть на неожиданности. Он не учел того факта, что поставленная засада в случае ее обнаружения превращается в ловушку для него самого. Авиалайнер находился прямо в самом центре огромной пустой площади и, окруженный спецназом, становился превосходной западней для боевиков на борту. У них оставался один козырь – около десятка пассажиров, которые автоматически превратились в заложников. Мустафа знал, что такой довод убедительно действует на цивилизованных людей. Для него, как и для большинства афганцев, возмужавших во время непрекращающейся войны, это, правда, было малопонятно. Он не умел ценить чужую жизнь и не мог представить, что кто-то сможет диктовать ему свои условия, прикрываясь парой его единоверцев. Вот если бы родственниками – это другое дело. Но отец Мустафы умер уже давно, сестра жила замужем в Кабуле, а двое младших братьев вели такой же, как и он, образ жизни в одном из партизанских отрядов, но только уже в Чечне. Оставались две дочери, но к ним русскому спецназу было не подобраться.