Читать «Седое золото» онлайн - страница 9

И вжарил:

Гоп-стоп, мы подошли из-за угла. Гоп-стоп, ты много на себя взяла! Теперь расплачиваться поздно, Посмотри на эти звёзды! Посмотри на это небо, Взглядом, слышь, тверёзым…

Ну, и так далее.

Произвело впечатление, прониклись слушатели. Когда песня отзвучала, лишь только один из Корявых выдохнул восхищённо, да Лёха Сизый попросил хрипло:

— Ещё! Ещё давай! Наяривай…

Ник дважды просить себя не заставил и выдал: «Фраер, толстый фраер — на рояле нам играет», «Заходите к нам на огонёк, пела скрипка ласково, и так — нежно», «На улице Гороховой — ажиотаж. Урицкий всё Чека вооружает».

Жаль, Александра Яковлевича здесь не было, то-то порадовался бы, родимый! Таких зрителей благодарных увидеть — удовольствие несказанное: приоткрытые от удивления рты, скупые слезинки в уголках глаз…

Когда Ник до «Владимирского централа» добрался — незабвенного Михаила Круга, — публика уже подпевала вовсю, вернее, припев орала истошно. Особенно Корявые старались, хором нестройным.

По окончанию «Централа» в замке противно заскрипел ключ, дверь приоткрылась, и появившийся на пороге Сидорчук недовольно зашипел:

— Обнаглели совсем, ухари? Прекращайте орать! В карцер захотели? А ты, новенький, пой, потише только. Что-нибудь душевное давай! Я дверь закрывать не буду, тоже послушаю чуток.

Душевное? Пожалуйста.

Далее последовало: «Я не старый, но поверь — уже седой», «Стало мне грустно вдруг, осень стоит за окном», ещё что-то.

Но особенно слушателям понравилась давняя песенка Аркаши Северного — «Мишки». Правда, Ник и от себя пару куплетов добавил, сочинённых ещё в стройотрядовскую бытность.

— Заплутали мишки, заплутали, заблудились в паутинках улиц… — задушевно выводил Ник, а про себя сомневался: «Заплутали мишки…. А не про меня ли это? Может, это я и заплутал? Во времени…»

Так вот Ник и стал местным «авторитетом»: отвели ему лучшие нары — рядом с Сизым, освободили от всяческих хозяйственных работ.

Не жизнь, малина: с утра завтрак скромный — чаёк жидкий с хлебушком, потом часовая прогулка во дворе, музицирование, обед с полноценной баландой, снова — песенки разные, ужин — в точности как завтрак, перед сном — анекдотов травление неустанное.

Только вот анекдоты тутошние совсем Нику не нравились, сплошной «Петросян» какой-то: всевозможные туалетные вариации, блевотина в общественных местах, мужское достоинство, оторванное токарным станком, прочая ерунда.

Впрочем, и его анекдоты встречали без должного понимания.

Как-то ночью, когда Корявые и Шпала уже крепко спали, решил Ник рассказать свою историю Сизому, да Профессор при этом присутствовал.

Лёха и до половины недослушал, плюнул, ругнулся матерно и спать отправился, пробубнив напоследок:

— Я и сам большой мастер — сказки травить глупые, по ушам братве ездить нещадно…

А Профессор до конца выслушал, минуты три-четыре просидел молча, а потом уже, когда неуклюже на нары забирался, высказал своё мнение:

— Теоретически — да и с философской точки зрения — пробой во Времени возможен, конечно…. Или всё же прав Сизый — горбатого лепите? Извините, мой юный друг, за эту ужасную фразу! Три года на зоне — не шутка. Привязались всякие слова-паразиты…. Простите уж старика!