Читать «Сцены из лагерной жизни» онлайн - страница 9

Она прямо взвинтилась, честное слово: „Не тычь! Замолчи! Бандит, пьяница!“ Тут меня и прорвало: „Сама не тычь! Воровка, взяточница, людоедка, самосудчица! Серьги-то в ушах не на зарплату, трусы не с фабрики „Прогресс“ носишь!“ В этом духе, одним словом. Вот вам крест, Леонид Ильич, воровка и взяточница чистой воды, по глазам через стенку видно Г Гадюка, одним словом.

Писал я потом, писал во все инстанции два года, да все без толку. Ответ приходил всегда один, и, главное, из областного суда, черт бы его побрал! „Осужден правильно. Вина подтверждается показаниями свидетелей“.

Терпел я все это, терпел да и написал им о свиньях, то есть будто не я, а Митька Макуха перегнал ночью стадо свинтусов из соседнего района в наш. Так и написал. И что вы думаете, пришёл-таки ответ, пришёл. „Осужден правильно. Вина подтверждается показаниями свиней…“

Не хотел вас тревожить, Леонид Ильич, честное слово, не хотел по-родственному, да, видно, правды не добиться, нет. Пишу вам. Помогите ради Христа, что же мне в самом деле десятку за здорово живешь тянуть?! Мать стара совсем стала, некому и бандерольку прислать.

Леонид Ильич, дорогой, если вас не затруднит моя просьба, пошлите, пожалуйста, хоть вы, а? Только ровно один килограмм, ровно. Вернут ведь гады, не посмотрят, что от вас. Лишний вес! Цензор тут стр-о-огий.

Шлите вот что: пару теплых и пару простых носков, конвертов штук десять, стержней для ручки, рубашку теплую бельевую, сигарет каких и, если позволит вес, пряников обычных.

На этом, пожалуй, и закончу. С уваженьицем и здоровья вам от души. Павел. Мой полный адрес такой…»

Одним махом я написал письмо, перечитал его про себя и, оставшись вполне доволен, быстро надписал гербовый конверт крупным четким почерком: «Москва, Кремль. Генеральному секретарю ЦК КПСС Л. И. Брежневу».

Помахав конвертом, окликнул Мишку Дубика:

— Мишаня, я тут вот набросал письмо Леониду Ильичу о жизни нашей… Как думаешь, дойдёт или нет? Бандерольку заодно попросил, курева, пряников, с понтом родственник дальний…

— Не гони, Пашок, не гони! — Мишка недоверчиво посмотрел в мою сторону, но, заметив конверт, всё же полюбопытствовал: — В натуре, что ли, написал или смеёшься?

Я утвердительно кивнул.

— Врёшь! — не поверил он.

— Свободы не иметь, Миша! Чё мне врать-то, вот оно…

Я тут же достал письмо из конверта и с выражением, по-одесски, прочел его вслух от начала до конца.

— Ну как?

Все дружно поржали надо мной и над текстом, особенно прикололись на предмет бандерольки, но, понятное дело, никто не поверил, что я всерьез собрался отправить эту циничную крамолу по адресу.

— Даже если бы ты надумал отправить его через вольняшек, Пашок, понту мало… Все письма перехватывают как здесь, так и в области. Сперва наши опера, потом комитетчики и прочие козлы. Сам знаешь. Один шанс из тысячи! — говорили мне земляки, но я их не слушал.

— Смотри, только БУР себе схлопочешь, и больше ничего, — предупреждали те, что постарше.

— Какой там БУР, Вася!.. Да два года сроку накинут и отправят в крытую, а нет, так в психушку запрут и заколют до делов. Я таких видел не раз…