Читать «Чистая вода» онлайн - страница 3

Водолазы перешли от слов к делу: один стал осторожно выбирать трос, второй втащил на борт мешок с песком, служивший грузилом для трубы. Описав широкую дугу вокруг тела, они подцепили багром старый крепеж, отсекли оба конца от бухты троса, обвязали ими мешок с песком, затянули узел и сбросили все это в воду — ему было видно каждое их движение. Пятно под штевнем пропало.

Тишина над озером сгустилась. Водолазы сидели в лодке и курили. Потом погребли дальше, как будто ничего не случилось.

По лужам и мокрой траве Юн ужом проскользнул на задворки разрушенного хутора. Прополз по камням, крадучись поднялся выше, в березняк — и скрылся из поля зрения водолазов.

Домчался до дома. Его записка по-прежнему лежала на кухонном столе, никто ее не прочитал. Слюна во рту отдавала соленым железом, одежда воняла потом и болотом. Всю дорогу у него было дело — надо было бежать. Теперь он стоял неподвижно, зато внутри все клокотало.

— Даже сейчас тебя дома нет,— с упреком сказал он в камеру.— Какая же ты сестра, если вечно занята, где-то пропадаешь?

Юн отшвырнул гусей, ружье и стал бегать кругами перед мертвым объективом. Он плакал, выл от страха и отчаяния — кто-то преследует его. Пометавшись так с полчаса, Юн рухнул на стул и провалился в сон, но через минуту снова вскочил, стал раздеваться.

Он посмотрелся в зеркало, потом поглядел в окно — день был чудесный, похоже, один из лучших дней этой осени,— на гусей, на застывшую на разделочном столе кровь, на новое ружье, видеокамеру… Да, здесь его дом — что с Элизабет, что без нее. И тут все как всегда. Все спокойно. Можно ложиться спать.

И когда поздним утром отворилась входная дверь, он был далеко. Ни ее шагов по коридору, ни шороха, когда она снимала и вешала пальто, ни приглушенного шума, пока проверяла огонь в печи и нашаривала под скамьей тапочки, ни шарканья войлочных подошв по ступеням, ни, наконец, тихого скрипа двери в ее комнату — ничего этого он не слышал.

2

Она сидела на краю кровати, когда Юн открыл глаза. Низкое солнце светило в окно, выходящее на юг: день клонился к вечеру.

— Пора вставать, так ты до ночи проспишь,— по-матерински сказала она.— И что ты делаешь в моей постели, кстати говоря?

Он оглядел комнату, потом пристально посмотрел на сестру, проверяя, не заметит ли в ней снова перемен. С Элизабет это вечная история, она как ртуть, с детства такая непостоянная — куда ветер дунет, туда и она. Теперь ей за тридцать, за ней не поспеть, тем более ему. Он и сам не меняется, и в жизни его ничего не переиначивается, и любит он то же. что любил всегда, и бережет свою любовь.

— Ты кричал,— сказала она.— Кошмары снились?

— Да…

Он не помнил точно.

Губы у нее припухли, глаза блестели, щеки пылали, все как обычно после ночи с Хансом. Волосы у Элизабет всегда были длинные, она их заплетает в косы, складывает узлом под шапкой или оборачивает полотенцем. Сейчас она расчесала их, и они лежали на ее круглых плечах, словно пышные сугробы. В свете солнца волосы напоминали нимб, и она была похожа на ангела. Ну почему ей любой ценой надо сбежать с острова? Почему она не может, как их родители, дед и бабушка и сам он, Юн, успокоить свое сердце здесь?