Читать «Московские эбани» онлайн - страница 45

— Как же не нужно?! — изумленно уставилась на неё Зинаида своими столь небесного цвета глазами, что они показались Виктории кукольными.

— Потому что я художник.

— А… картинки рисуете?.. Но на них же не проживешь. — Ответила она столь уверенно, что Виктория, если бы шла в этот момент, обязательно бы споткнулась. Но Виктория вжала себя поглубже в кресло, на несколько секунду прервала дыхание, чтобы совладать с собой и продолжила:

— Это дело мне не интересно. Но я хочу тебе помочь. Но вы же… я вижу, что вы похожи на колдунью!

— Быть может, всякий творческий человек, этакий художник по жизни, немножечко колдун. Ведь недаром есть такое выражение: "Магия искусства"… Если это так и есть, то из всех магий на свете самая высокая магия — это искусство…

— Знакомилась я как-то раз с художниками — голодают. Какие же они маги? Тоже мне колдуны!.. — Укоризненно взглянула она на Викторию и, заметив недоумение в ответном взгляде пояснила: — Зачем все это, если не можешь разбогатеть?

"Если ты будешь обижаться — ты никогда не увидишь реальной картины происходящего" — вспомнились слова учителя в дни её пребывания в Вате, который, даже если бы его монахи перестали сражаться бадминтон и в теннис, учить английский, все равно только с очень большой с натяжкой, можно было бы сравнить с русским монастырем, — скорее с философским факультетом.

— Пожалуйста, — перебила её рассуждения Виктория, — снимай помещение недалеко от дома. Я ещё путаюсь, перейдя с правого руля на левый, и вообще не хочу тратить время на дорогу.

— У вас есть машина! Так это же тогда просто. Я найду адреса, мы с вами поедем по ним и вы сами обо всем договоритесь.

Перспектива стать ещё и водителем у этой, как ей показалось, совершенно ничего не понимающей, заблудшей овцы, повергла Викторию в ужас. В один момент она забыла про все буддистские практики и отчаянно вскрикнула:

— Нет! Нет! Нет! — И только после ровным голосом добавила: — У меня много дел. Я очень занята.

ГЛАВА 12

"Я занята, я занята" — отвечала она и сыну, предложившему ей проветриться и съездить с ним на съемки в Тарусу; и родителям, предлагавшим поехать на дачу покидать снег под деревья, и неожиданно объявившемуся приятелю детства биологу Сергею Спиину. Насколько она его помнила — он всегда куда-то уезжал навсегда. Сначала это был, кажется, Таймырский заповедник, где он должен был посвятить всю свою жизнь, и никак не меньше, разведению овцебыков. Уж очень они были тогда нужны сельскому хозяйству севера Советского Союза. Это был глобальный проект! Способный сразу осчастливить жителей севера, не имеющих возможности пасти овец. Но позже появился ещё более глобальный проект по развороту северных рек Печорского бассейна, он должен был осчастливить не только жителей севера, но ещё и степи!..

Виктория не поверила этому заявлению. Они много и подолгу спорили, не жалея ни времени, не сил. Но когда дело дошло до того, что это возможное безумие стали обсуждать на страницах печати, словно под шумок, какой-то завод слил какую-то химическую дрянь в Рыбинское водохранилище, и вся его рыба, как по команде, повернулась кверху пузом. Отчего Спиин, всегда чувствуя в себе энтузиазм комсомольцев ещё двадцатых годов, тут же стал не просто биологом, но ихтиологом, впрочем, он всегда любил рыб и даже родился под созвездием Рыбы, и наконец-таки, после долгих очередных проводов, отчалил, вроде бы навсегда, на это новое "Мертвое море". Потом он появлялся в её жизни раз в пять лет то, уезжая навсегда на обезображенное гельминтами озеро при какой-то АЭС, то после того, как какой-то ламповый завод спустил в Волгу ртуть — под Астрахань, выяснять сработал ли плацентарный барьер и не передались ли зачатки отравления знаменитой русской икре. В общем, он был вроде бы всегда при деле, но только не тогда, когда приезжал в Москву. В Москве же он шлялся по приятелям и пропагандировал всем кому не попадя свою очередную идею спасения мира от очередной экологической катастрофы. Мог в течение года, а то и двух, если его очередной отъезд "на всю оставшуюся жизнь" затягивался, говорить ежедневно, что уезжает — намедни, и жить в состоянии постоянных проводов. Викторию даже не тронул тот сентиментальный момент, что они не виделись черти сколько, что и он и она можно сказать только что вернулись из своих странствий. Она испугалась нагрузки новой Спиинской галиматьей.