Читать «Евангелие от Пилата» онлайн - страница 2

Я был недосягаем для них и перестал участвовать в игре. Прошло несколько минут, и я громко крикнул, чтобы привлечь их внимание. Они запрокинули головы, заметили меня и захлопали в ладоши:

— Браво, Иешуа! Браво!

Они никогда не думали, что я могу забраться так высоко. Я был счастлив. И наслаждался победой. Потом Кесед крикнул:

— Пошли вместе с нами! Вчетвером веселей!

Я вскочил на ноги, чтобы спуститься, и тут меня охватил страх. Я не знал, как это сделать… Я присел на корточки и ощупал скалу, по склону которой лез: камень был гладким. Я обливался потом. Как быть?

И вдруг решение пришло само собой: лететь! Надо только взлететь. Как ночью.

Я подошел к краю скалы, раскинул руки в стороны… Воздух был совсем иным, не таким, как в воспоминаниях… Я не чувствовал, что он поддерживает меня, напротив, только плечи, одни плечи с трудом удерживали вес разведенных рук… Меня словно отлили из бронзы… Обычно стоило мне лишь чуть-чуть приподнять пятки, чтобы взлететь, но сейчас пятки устроили бунт и не желали отрываться от земли… Я чувствовал, что просто упаду, если приподниму их. Почему я вдруг стал таким тяжелым?

Сомнение охватило меня, и плечи налились свинцом. А летал ли я вообще? Быть может, полеты были сновидением, простым сновидением? В глазах у меня потемнело, земля бросилась мне навстречу.

Я очнулся на спине своего отца, Иосифа, за которым сбегал Мойша. Я потерял сознание. Отец спустил меня вниз, сумев найти едва заметные выступы в скале.

Когда все было позади, он поцеловал меня. Таков был мой отец: любой другой отругал бы, а он поцеловал.

— По крайней мере сегодня ты кое-что узнал.

Я улыбнулся ему. Хотя тогда не понял, что именно я узнал.

Теперь знаю: в тот миг я расстался с детством. Я отделил нити сновидений от нитей реальности, я открыл, что по одну сторону есть сон, в котором я летаю проворнее хищной птицы, а по другую сторону лежит настоящий мир, твердый, как скалы, на которых я едва не разбился.

Я словно заглянул в глаза смерти. Я! Иешуа! Обычно смерть меня не касалась. Да, я видел трупы животных в кухне и на скотном дворе, ну и что? Это были животные! Иногда люди говорили, что чья-то тетушка или чей-то дядюшка умер, ну и что? Они были стариками! Я же стариком не был и никогда им не буду. Нет, я пришел в этот мир, чтобы жить вечно… Я был бессмертным, я не ощущал в себе смерти… У меня не было ничего общего со смертью. Но, взобравшись на скалу, я ощутил влажное дыхание смерти на своем затылке. Прошло несколько месяцев, и я открыл глаза, которые предпочитал держать закрытыми. Нет, я не был всесилен. Нет, я не знал всего. Быть может, я не был бессмертен. Одним словом: я не был Богом.

Ибо полагаю, что, как все дети, вначале решил, что я Бог. До семи лет я не сталкивался с противодействием мира. Я ощущал себя царем, всемогущим, всезнающим и бессмертным… Считать себя Богом — обычный удел детей, которых никогда не наказывали.

Взросление стало развенчанием лжи. Взросление стало падением. Я познал свое состояние взрослеющего человека, пережив раны, насилие, компромиссы и разочарования. Мир утратил свои волшебные свойства. Ибо что такое человек? Просто кто-то, который-не-может… Который-не-может все знать. Который-не-может все сделать. Который-не-может не умереть. Осознание границ существования разбило скорлупу моего детства: прозрение позволило созреть. В семь лет ребенок окончательно перестал быть Богом.