Читать «Исчезнувший поезд» онлайн - страница 42

А мысленно я добавил: и не спешить ломиться в любую дверь, даже если на ней написано: «Вход». И, прежде всего, минным полем для меня стали отныне паспортные отделы. Скажу тебе, любопытнейшая служба! Официально вроде бы входит в состав нашего министерства. А попробуй туда только сунуться – и сразу кое-что поймешь. Если ты, конечно, не слепой.

Даже полковники с улицы Богомольца не имеют привычки смотреть на простых людей с такого высока, как это позволяют себе соплячки-регистраторши из паспортных столов. Еще бы! Ведь их услугами пользуется не только милиция… официально. А куда от них неофициальная информация поступает – лучше над этим не задумываться.

Во всяком случае, я умолял судьбу, чтобы наша паспортная начальница забыла о том, что я вообще к ней на днях заявлялся. В крайнем случае, можно будет сослаться на недобросовестного информатора. Но идти туда во второй раз – себе дороже. Что остается? Место работы. Можно попытаться прогуляться на тот секретный завод, в котором есть совершенно несекретный (до определенных границ) отдел кадров, и сочинить там сказочку о каком-то однофамильце, который якобы разыскивает своего брата, потерявшегося в тяжелые годы Великой Отечественной войны. Незамысловато, но правдоподобно. Тем более, что телевидение накануне крутило старый «переживательный» фильм с актером Санаевым в роли пожилого майора милиции, который нашел молоденькому солдатику потерянных родителей. Кино как раз того сорта, что вызывает потоки слез умиления у старых дев, кадровичек и заводской лимиты.

Хотя адрес секретного объекта, на котором работал мой ударник, ни в одном справочнике не значился, как минимум половина Киева знала, где он находится. А каждый третий, наверняка, догадывался, что там не «друшляки» штампуют. Оборонный объект удачно замаскировался в тихом переулке метрах в четырехстах от Брест-Литовского проспекта. Отдел кадров и общественные организации расположились со всеми удобствами в трехэтажном домике напротив проходной, поэтому проблема пропуска сразу отпала.

Я показал суровой недокрашенной даме свое удостоверение и произнес, стараясь имитировать интонации актера Санаева:

– Убедительно прошу…

Мадам даже не заглядывала в картотеки или шкафы с личными делами:

– К сожалению, ничем не могу помочь. Был у нас такой. Возможно, и родственник. Но вы опоздали, потому что он пять лет, как умер. По непроверенной информации – семья поменяла место жительства, поэтому разыскивайте по своим каналам.

– А эта непроверенная информация откуда?

– От наших пенсионеров. Источник, как вы понимаете, ненадежный.

Ну что ж, и здесь мимо денег. А вот на «неофициальный источник ненадежной информации» – двух бабулек из дома на Лагерной – я наткнулся через пару минут в коридоре. Довольные ветеранши волокли вместительные авоськи с кульками, пакетами и баночками, как я догадался – пайками к очередному празднику. Вот тут я и понял причину скепсиса недокрашенной дамы: судя по всему, ей профсоюзные дары в этот раз не обломились.