Читать «Исчезнувший поезд» онлайн - страница 14

– Пожалуйста. Улица Лагерная. Дом и квартиру уточню после того, как ты оставишь свои дурацкие легавские шутки.

– Воистину, похоже на правду. Поскольку развели лагерей, как того навозу – от пионерских до «строгого режима». А улица на самом деле одна такая. Как дознался? Неужели он сам сказал под гипнозом? Когда ты успел?

– Сказал. Только не мне, поскольку я за него еще не принимался. Твоим дебилам-коллегам из волгоградской транспортной милиции. Сразу после таинственного появления на товарной станции. Только эти кретины почему-то решили: раз в Волгограде Лагерной улицы нет, то у человека в голове «ку-ку». В Волгограде и в самом деле нет, а в Киеве есть. Только не пришивай своей политики, потому как она «Лагерная» еще с дореволюционных времен, тут каждое лето кадетские корпуса лагерями стояли. Отсюда и название: «Лагерная». Кстати, во времена очередной украинизации какой-то мудрила вместо «Табiрна» новое слово придумал: «Лагерна». Так она в документах и осталась. Кстати, произношение у этого Максима Горького типично шулявское. Правда, в волгоградской милиции выпускников русского филфака не имеется, потому у меня с этой стороны к солдатам правопорядка никаких претензий. Я сам, между прочим, в этом районе вырос и от шулявского диалекта очень долго избавлялся, чтобы не позориться в приличном обществе.

Мне очень не нравилось, когда моей физией подтирали не мною сотворенную лужу, даже такие профессионалы, как наш Старик. Поэтому я еще немного повыкобенивался, исключительно из принципиальных соображений:

– Ну ладно, чтобы еще где-то кроме Киева была улица Лагерная, я и в самом деле не слышал. Но ведь Лагерная – это хотя и не улица Ленина, которая присутствует в каждой Кабыздоховке, но и не Крещатик или Подол.

– Крещатик есть в Боярке, имею в виду улицу. А есть еще населенный пункт – ниже по Днепру. У речников даже загадка такая имеется: сколько километров от Киева до Крещатика. А Подол – это старая часть не только Киева, но и, скажем, Чернобыля. Книги нужно читать, товарищ инспектор, а не только протоколы. Кстати, может где-то еще и существует улица Лагерная, даже в тех городах, где есть метро. Но такого сочетания: метро рядом с Лагерной, да еще станция «Октябрьская» (заметь: не «Октябрьской революции», а именно «Октябрьская») – вот этого уже точно нигде больше нет, кроме Киева.

– В книгах вычитал?

– Зачем? Звонок приятелю – в Москву, Ленинград, Свердловск и Новосибирск. И вообще, друг мой Алеша, скажу вам как профессиональный знаток человеческой психики: чистейшая правда очень часто выглядит стопроцентным враньем. И наоборот… Если бы мой золотой металлист вышел в Киеве на станции метро «Октябрьская» и почему-то забыл, в какую сторону сворачивать на Лагерную, то никто бы ему психбригаду не вызывал. Взяли бы под руки и провели домой. Это же совсем рядышком. Причем, под дверь…

Вот тут уже мне нехорошо стало, как тому «Максиму Горькому» на чужой станции под Волгоградом:

– Ты что хочешь сказать? Что все это не бред сумасшедшего и не потеря памяти?

– Я хочу сказать только то, что он действительно сел в киевское метро, задремал, расслышал сквозь сон: станция «Октябрьская», выскочил в последнюю секунду… а вот что было дальше?… Возможно, что-то он бы и припомнил, но мои коллеги благополучно и, боюсь, окончательно, отшибли у него память инсулиновыми шоками. Но есть еще один вариант, о котором мне не хотелось бы даже думать: в спецбольнице из него все-таки вытащили всю правду, а затем профессионально загнали ее на такую глубину, что можно было бы спокойно списывать клиента в рядовой дурдом.