Читать «Сны о России» онлайн - страница 140

Так почему же все-таки он не оставил мечту о возвращении на родину? До сих пор Кодаю как-то не задумывался над этим. Лишь теперь он начал серьезно доискиваться причин, побудивших его вернуться в Японию.

На обратном пути из Эдоского замка Кодаю обратился к Исокити:

— Десять лет мы жили лишь мыслью снова ступить на родную землю. Наша мечта сбылась, идем по родной земле. Скажи, Исокити, почему ты так хотел вернуться на родину?

— Нелегко ответить на этот вопрос… Первые три года меня влекло к себе море близ Исэ. Родные меня не очень баловали, и на чужбине я почему-то о них не думал. А море близ Исэ мне очень хотелось увидеть еще раз. Потом я перестал думать о нем. Все чаще мне стала приходить в голову мысль, что человек может жить везде, куда бы ни забросила его судьба. А с тех пор как я стал помогать Кириллу Лаксману, я часто слышал от него о том, что он мечтает увидеть собственными глазами камни и цветы, деревья и горы Японии. И мне тоже захотелось вернуться на родину, чтобы все это увидеть, и не только увидеть, а, приехав заранее, все подготовить к тому часу, когда в Японии появится Лаксман.

Исокити с большим уважением относился к Кириллу Лаксману как к ученому и последние годы пребывания в России, должно быть, лелеял мечту вернуться на родину именно для того, чтобы показать ее Лаксману. Но когда Исокити ступил на родную землю, он понял, что приезд Кирилла Лаксмана в Японию — такой приезд, каким он себе его представлял, — несбыточная мечта.

«А что же меня влекло на родину?» — подумал Кодаю. И ответил не столько Исокити, сколько самому себе:

— Я… я хотел вернуться на родину, чтобы рассказать о том, что повидал на чужбине и чего никогда не видели мои соотечественники. Я встретил на своем пути много удивительного и понял, что должен обязательно вернуться. Чем больше я видел интересного на чужбине, тем сильнее становилось желание вернуться на родину. Мы и правда повидали много такого, что нашим соотечественникам даже не снилось. И вот мы вернулись. Но, — продолжал Кодаю после короткой паузы, — теперь я думаю, что все виденное нами останется при нас и другие о нем ничего не узнают. Да что я говорю! Все, что мы увидели и узнали, нам следует тщательно скрывать у себя на родине. Вот каков печальный итог…

Через девять месяцев по прибытии в Эдо Кодаю и Исокити отправили на постоянное поселение на. плантацию, где выращивались целебные травы. Им выдали пособие — Кодаю тридцать рё, Исокити двадцать, — запретив отлучаться с плантации и свободно общаться с посторонними. Им даже не разрешили работать па плантации. Оба они были лишены возможности вернуться в родную деревню и обречены находиться па плантации до самой смерти. Когда они прибыли на место своего поселения, Кодаю исполнилось сорок четыре года, Исокити — тридцать один.