Читать «Смерть придумали люди» онлайн - страница 46

- Ребят, я все расскажу, - я обреченно вздохнула, осознав, что отвертеться от исповеди не удастся. - Только можно я сначала поем?

***

- Ты что, дура?

Я едва удержалась, чтобы не ответить "Да", - не потому что всерьез считала себя дурой, а потому что вопрос задал Костя Литовцев.

- Я же не специально, - насуплено пробормотала я.

- Что именно? - неестественно спокойным тоном уточнил Костя. - Поправь меня, если я ошибаюсь. Ты села за руль в нетрезвом состоянии, в неисправную машину, не пристегнулась ремнями безопасности, превысила допустимую скорость, невзирая на плохую видимость… Что из этого ты сделала не специально?!! - на последней фразе его голос все-таки сорвался на крик, и я испуганно вжалась в кресло.

Повисла мучительная пауза. Костя ждал ответа, я молчала, упорно избегая его взгляда.

- Нет, ты мне все-таки скажи, Дубровская: ты просто инфантильная дура или самоубийца? Потому что если дура, то это генетическое. А если самоубийца, значит, это и моя вина тоже - я упустил что-то важное в твоем образовании.

Уязвленное женское самолюбие взметнуло алый флаг и бросилось грудью на амбразуру. В моем образовании, вы подумайте! Значит, он рассматривает меня только как "объект для воспитания"?

- Да, Костя. Да! - впервые с момента начала своего рассказа я отважилась взглянуть ему в глаза. - Ты упустил что-то чертовски важное. Ты упустил меня !

Раздался глухой треск: бокал, который Костя машинально продолжал сжимать в руке, все-таки лопнул, рубиновая жидкость хлынула на ковер. Зеленые глаза неотрывно смотрели на меня. Через несколько секунд мне начало казаться, что я вот-вот пойму, какое чувство скрывается в глубине зрачков… И в этот момент Костя с трудом отвел взгляд. Переложил осколки бокала в другую руку, осмотрел залитую кровью ладонь, поморщился. (Я непроизвольно повторила его гримасу. По себе знаю: порезы на ладонях особенно болезненны.) Потом сжал раненую руку в кулак и, ни слова не говоря, направился к выходу, оставляя на ковре дорожку алых пятен.

В дверях Костя обернулся (сердце пропустило несколько ударов в ожидании его слов), бросил Жене:

- Следи, чтобы она не сбежала. Она может.

Маленький барабанчик в груди изобразил победную дробь. Самые страшные слова не прозвучали, а "инфантильную дуру" я как-нибудь переживу. ("Тем более, что это правда", - паскудно захихикал внутренний голос.)

- Даже и не знаю, чему больше удивляться, - задумчиво сказал Женя, когда дверь закрылась, - то ли твоему рассказу, то ли тому, как Костя на него среагировал. Никогда не видел его… таким.

Я залпом выпила остатки вина. Махнула рукой:

- Ничего, отойдет. Если бы он сказал "Убирайся из моего дома" - вот тогда была бы катастрофа.

- И ты бы ушла? - полюбопытствовал Женя.

- Разумеется. Костя может обругать в сердцах, но если он говорит "уходи" - это по-настоящему серьезно.

- Вы поэтому и расстались?

- Нет.

У меня не было желания ворошить прошлое, и Женя это понял - не стал задавать вопросов, хотя я видела, что он сгорает от любопытства. Впрочем, он быстро утолил свою неуемную жажду знаний тем, что вытряс из меня мельчайшие подробности злополучной аварии.