Читать «Небесная Секира» онлайн - страница 93

Уттарийская хроника "О Кхитае и иных северных странах"

Глава 12. Кхитайские пираты

"Нефритовый Дельфин", корабль с желтыми парусами, на который Конан поспел в самый последний момент, направлялся в Камбую с обычным грузом: партией звонких уттарийских колокольчиков и прочих изделий из бронзы и серебра, а также шляпами, шелковыми коврами и сарангами, изготовленными искусными прадешханскими мастерами. Конан без церемоний прыгнул на палубу, рассчитывая, что на этом купеческом судне не откажутся взять пассажира с тугим кошельком - либо, на худой конец, еще одного члена команды. Не успел "Дельфин" удалиться от берегов Прадешхана на десять полетов стрелы, как киммериец был уже нанят на службу - охранником корабельного груза и самой ценной его части, самого купца и хозяина корабля Райзата По Ле Кинаба Сана. На уттарийском это длинное имя означало: Тунец, Скользящий Среди Волн Морских.

Но на тунца, рыбу большую, сильную и подвижную, Райзат не походил, ибо отличали его изрядная тучность и невысокий рост. При том он оказался человеком добродушным, любителем выпить и закусить, порассказывать всякие морские байки и послушать истории заезжих людей. Конан произвел на него огромное впечатление - и могучей статью, и оружием, коим был он обвешан с ног до головы, и удаленностью родины своей, Киммерии, о которой Райзат не знал почти ничего. Как и другие уттарийские купцы и мореходы, плававшие от Вендии к Камбуе, он полагал, что на далеком севере, среди ледяных равнин и снегов, живут лишь гигантские обезьяны, покрытые шерстью, медведи о двух головах, волки-оборотни и прочие сказочные чудища. Но вот перед ним, словно по велению магического жезла, возник настоящий северянин, и на обезьяну он никак не походил: наоборот, саранг его отличался богатством и красотой, оружие - превосходным качеством, а речи были вполне разборчивы и занимательны. Беседовал же Конан с толстым купцом на смеси туранского и кхитайского; язык кхитайцев он немного помнил еще с тех времен, когда, нанявшись в армию Илдиза Туранского, ездил по королевским поручениям далеко на восток, в Меру и Кусан, на самую границу с Кхитаем.

На судне Райзата было человек тридцать матросов, выполнявших, при необходимости, и роль грузчиков, охранников, слуг и собутыльников хозяина. Все они взирали на рослого киммерийца с почтением, ибо слух о состязании во дворце раджассы и славной победе северного певца успел за ночь дойти и до них. Конан, однако, не откликнулся на робкие просьбы мореходов усладить их слух песнями далекой Киммерии, отговорившись тем, что его рабыня-переводчица осталась в Прадешхане, а без нее северные напевы могут показаться слишком дикими и грубыми. Зато он был готов рассказывать: о своих похождениях в Гиперборее и Заморе, в Туране и Коринфии, в Немедии и Аквилонии, в Офире, Стигии и Стране Чернокожих. Райзат и люди его слушали киммерийца с раскрытыми ртами, и купец то и дело подливал в кубок охранника сладкое пальмовое вино, от которого Конан и не думал отказываться.