Читать «Небесная Секира» онлайн - страница 107

– Конечно, не такие изысканные блюда, о дракон драконов, - с достоинством ответил повар. - Для команды готовится рис и рыба с соевой подливкой.

– Вот и подай мне того же самого, - приказал Конан, пиная тарелку с чудодейственным носорожьим зельеи.

На рыбно-рисовой диете он выдержал пять или шесть дней, но потом ему захотелось мяса. К счастью, инспектируя корабельные трюмы, он заметил нескольких серых зверьков, метнувшихся за бочки с питьевой водой, и возликовал. В трюмы были посланы стрелки, и теперь Конан извлекал из крысиного поголовья двойную выгоду: во-первых, люди его тренировались в стрельбе в цель, а во-вторых на столе у него трижды в день появлялось свежее мясо. Его вкусы совсем не удивляли команду - ведь Хо-На-Ла был драконом драконов, а дракон, вполне естественно, не может насытиться червяками, морской капустой и ласточкиными гнездами.

С точки зрения же Конана кхитайцы были странными людьми. И дело заключалось не только в том, что они присваивали ему пышные и малопонятные титулы и всякий раз, кланяясь и приседая, желали десять тысяч лет жизни; не в том, что ели они не ложками, а заостренными палочками, годившимися, по мнению Конана, лишь для прочистки ушей; не в том, что пища их была скудна и на удивление однообразна; не в том, что носили они доспехи из бамбуковых пластин вместо добрых железных кольчуг; не в том, что прочее их облачение составляли широкие и короткие синие штаны, похожие на рыбий хвост. Более всего Конана поражала их покорность, и то, что ни один из них не собирался мстить ему за гибель Предводителя Хо и семи десятков сотоварищей. С такими обычаями киммериец раньше не встречался - ни среди пиратов, ни среди наемников или людей иного ранга. Кхитайцы, в отличие от всех прочих народов, казались ему приверженными порядку и древним нерушимым традициям, а традиции эти утверждали, что сильный всегда прав, а сильнейший - прав вдвойне. И сильнейшему нужно подчиняться беспрекословно, что бы он не натворил, доказывая свои права на власть!

С одной стороны, такое мировоззрение лишало их инициативы, с другой было весьма выгодным для Конана. Кто бы еще отправился с ним в опасное плавание на юг, в мертвое море Му, грозящее забвением и мучительной смертью? Любой экипаж, особенно на разбойничьем судне, тут же взбунтовался бы, и новому вожаку пришлось бы перерезать большую часть мятежников, чтобы устрашить остальных. Но кхитайцы были не таковы: их предводитель, яшмовый ларец мудрости, приказал - и "Алый Дракон Горы Сянь Цзя" тут же направился к югу. Без возражений и вопросов, без споров и противодействия, без криков и стонов! Конан еще не решил, следует ли считать это проявлением безумной нерассуждающей отваги или столь же безумного доверия к нему, к почтенному отцу и предводителю, которому лучше ведомо, как поступать. Постепенно он и в самом деля ощутил себя отцом всех этих узкоглазых и желтокожих людей, этого клана Хо, потомственных морских разбойников, отличавшихся немалой свирепостью в бою и, в то же время, покорно ожидавших, когда капитан взрежет им живот, запустив туда голодную крысу. В этом беспрекословнои подчинении предводителю было что-то трогательное и детское, и Конан дал себе слово, что экипаж "Дракона" вернется домой. Он не хотел сгубить свое новое семейство среди гнилых вод моря Му.