Читать «Сердце Аримана» онлайн - страница 218

От утки остались одни дочиста обглоданные косточки, и теперь на очереди было большое блюдо печеных овощей по-вендийски, сдобренных пряным и острым соусом. Сирам начал очищать его с середины, действуя огромной ложной, походившей на суповой черпак. Слуги - Альяс, Салем и Тульпа - взирали на хозяина в молчаливом благоговении, поджидая, когда придет время подать ему кубок с вином, чашу с фруктовым напитком или очередную перемену. Пожалуй, господин казался сейчас своим служителям сказочным великаном, безотказно поглощавшим череду изысканных явств; челюсти его были мельничными жерновами, а все перемолотое опускалось в бездонный мешок его брюха. Но жизненные соки поднимались вверх, питая мозг, и потому размышления Сирама двигались тем же размеренным порядком, как и его огромная ложка.

Кхитаец не знал, что камень похищен, иначе все его поведение, история с зингарцем, которого он подставил, как и попытка заручиться помощью демона, выглядело совершенно бессмысленным. А такого быть не могло! Этот Минь Сао - неглупый человек, и вряд ли он затеял бы опасные игры с потусторонними силами, если б догадывался о том, что в сокровищнице лежит подделка! Итак, кхитайца нужно сбросить со счетов; он хотел украсть камень, он мог его украсть, но не украл. Значит, оставался прежний вопрос: кто?

Расправляясь с овощами, Сирам еще раз обдумал версию, связанную с офирцем, зингарцем и аргосцем, и отверг ее. Эти нобили не могли действовать самостоятельно, без поддержки; слишком неумелыми они были, слишком неопытными в воровском искусстве. Даже Мантий Кроат, самый осторожный и хитрый из них! Аргосец был изнежен и пуглив, а зингарец - напорист и груб, но легковерен. И все трое - редкостные болваны! Вывод сей не затрагивал их держав, к которым шемит относился без предубеждения и даже с симпатией. Волею судеб три его повара, Кириум, Мортада и Антонион, были как раз из Офира, Зингары и Аргоса; первый отлично готовил сладости, второй - мясные блюда, тогда как Антонион был непревзойденным специалистом по части рыбы, моллюсков и крабов. Нет, если говорить о поварском искусстве, все три страны заслуживали глубочайшего уважения! Но их благородные нобили да рыцари, способные лишь надувать щеки, не стоили ни гроша; они не умелм ни кухарить, ни воровать.

Не исключалось, впрочем, вмешательство других послов, коих при аквилонском дворе хватало. Были посланцы из Немедии и Бритунии, из Турана и Иранистана; был гипербореец, был весьма хитроумный заморанец, был чернокожий из Пунта, обряженный в перья и плащ из леопардовой шкуры. Их, как возможных злоумышленников, Сирам тоже отверг. Пунтиец, по слухам, лишь тряс своими перышками, соблазнял хорошеньких служанок да поглощал на королевских приемах крепкие напитки; гипербореец по части выпивки и девушек от него не отставал. Оба они казались парнями простодушными и не склонными к интригам по причине недостатка ума; шесть локтей мускулистой плоти, и не единой мысли в голове, кроме как о женщинах и спиртном. Прочие посланцы, если не считать прибывшего из Заморы, недалеко от них ушли; все они являлись людьми благородными, предпочитавшими вершить грязные делишки с помощью чужих рук. Что касается заморанца, то он, быть может, как и Мантий Кроат, привез с собой из Аренджуна подходящий камешек, однако до сих пор ничем своих намерений не выдал. Сираму казалось, что можно и его освободить от подозрений; случись иначе, заморанец притащил бы не только рубин, но и пару искусников из Шадизара, способных пробраться в королевскую сокровищницу и подменить талисман. Однако, как сообщала голубиная почта, никто из шадизарских ночных умельцев в Тарантию не отправлялся.