Читать «Крым, 1920» онлайн - страница 19

Здесь надо учитывать то обстоятельство, что высший комсостав в массе был не слишком крупного капитала; он разошелся [46] с общим движением и, как полагается, в серьезную минуту спасал себя, предавая своих подчиненных. У орловцев не было особой платформы, они просто заявляли: «Генералы нас предают красным, они неспособны спасти положение. Долой их. Станем вместо них и поведем борьбу».

Я уже говорил о состоянии тыла белых и о той боязни красных, которая существовала. И вот капитан Орлов в Крыму возглавил группу, провозглашавшую борьбу с высшим комсоставом.

Капитан Орлов — кадровый офицер, неудачник, за время войны не подвинувшийся выше капитана, но со страшным самолюбием и самомнением. В тылу Добровольческой армии развилась мания формирования частей. Старый крымчанин Орлов взялся за это. В момент моего прибытия в Крым он уже имел «мандат» на формирование части.

Читателю уже известно то недоверие, которое питало мелкое офицерство к высшему командному составу и, можно сказать, вполне основательно. Это офицерство встречало поддержку со стороны мелкобуржуазного элемента, естественно обеспокоенного переменой политики верхов Добровольческой армии в сторону крупного капитала. Это — основа движения; в дальнейшем же имело большое значение желание честолюбивого Орлова играть роль и взять власть в свои руки.

Орловщина была серьезным движением, с которым пришлось очень и очень считаться. Одесская эвакуация Шиллинга дала ей твердую почву. К новороссийский эвакуации Деникина я ее по долгу службы ликвидировал.

До боя 23–24 января я разговаривать не смел и не мог, после него и ряда неудачных набегов красных я потребовал формирования Орлова на фронт.

Вот тут и вышел скандал, которым воспользовались большевики. В день атаки красных на Тюп-Джанкой Орлов совместно с князем Романовским и герцогом Лейхтенбергским, захватил Симферополь.

Не смея выступать против меня, капитан Орлов арестовал в Симферополе коменданта, губернатора и вообще лиц, о которых я писал Деникину, что они не соответствуют [47] своей должности, потом же он прихватил случайно ехавшего от меня коменданта Севастопольской крепости и приехавших от Шиллинга ко мне начальника штаба войск Новороссии Чернавина и начальника гражданской части при Шиллинге Брянского.

Всем этим лицам было объявлено: «Вы арестованы по приказанию генерала Слащова». На это генерал Чернавин возразил: «Я сейчас еду от генерала Слащова и не допускаю с его стороны предательства; если бы было нужно, он бы сам меня арестовал». Чернавин был прав, тем не менее, все были арестованы. Ко мне в «революционном» поезде приехал князь Романовский, член царствовавшего в России дома, и много говорил, но ничего не объяснил: понять его было совершенно невозможно. На рассвете телеграмма от Орлова: «Вы задерживаете князя, это не честно — он переговорщик». Я ответил: «Задерживать не собирался. Его высочество едет. Я еду в Симферополь». Кроме того, мною была предана телеграмма: «Если не освободите арестованных, то взыщу я» — следом телеграмма: «Бывшему отряду Орлова построиться на площади у вокзала для моего осмотра». Я приехал в Симферополь.