Читать «Сыч – птица ночная» онлайн - страница 258

— Оба — на пол! — скомандовал я. Братья дисциплинированно легли лицом вниз, сложив руки на затылке; опытные хлопцы.

Повесив автомат Зелимхана на плечо, я зашвырнул оружие братьев в дальний угол клетки, повесил замок и с натугой открутил винтовую задвижку входной двери.

— А теперь оба — бегом отсюда, — скомандовал я, на всякий случай отойдя от двери на три шага. — Я слово держу. Бегом!

Когда братья выскользнули за дверь, я запер задвижку и подошел к Зелимхану. В животе его зияли три пробоины, одна из которых пришлась на печень. Дрянь дело — этот человек умрет с минуты на минуту.

— Там… там… — Зелимхан потянулся рукой к стеллажам. — Там пакет… Закрой… Раны прикрой…

— Ты умираешь, Зелимхан, — тихо сказал я. — Тебе уже нельзя помочь. Зачем продлевать мучительные минуты агонии?

— Закрой раны… Я хочу… Хочу сказать тебе… боюсь, не успею…

Я подскочил к стеллажу, нашарил ИПП, надорвал и приложил в животу умирающего.

— Дискеты… Там все, — принялся бессвязно бормотать Ахсалтаков. — Все акции против кабардинцев, осетин, против других тейпов… Сделки с русскими… с чиновниками русскими… Там все мои дела за последние четыре года. Сын… сын предал. Хотел продать эти дискеты фед… чекистам, короче… И удрать в Америку… Они ему обещали… Это война, Иван. Это война… Будет много жертв — клянусь… Ты… Ты сломай их… — Тут он окончательно выпал в прострацию и забормотал что-то бессвязное по-чеченски.

Я сидел рядом с умирающим, прислушивался к звукам разгоравшегося снаружи боя и испытывал весьма противоречивые чувства. Вот он — самый главный враг, с каждой секундой его бессвязное бормотанье слабеет… Уходит в небытие целая эпоха моих и не только моих похождений и мытарств, эпоха славных дел, страшных злодеяний и предательств. Можете мне не верить, но в тот момент у меня вдруг возникло щемящее чувство тоски — как будто я терял близкого родственника, члена своей семьи…

Эпилог

Спустя три дня после разгрома базы Зелимхана я гулял по Кисловодску под ручку с Элен и пытался вернуть ей хорошее расположение духа. Дискеты я просмотрел — там действительно было такое, что волосы дыбом вставали — и не только на голове. Связи с российскими чиновниками, конкретные операции, исполнители, акции против различных народов, проведенные за последние четыре года, способы отмывания черных чеченских денег на светлом российском рынке и так далее и тому подобное. Сын Зелимхана, его преемник, так сказать, был в курсе всех папиных дел — готовил папа себе достойного помощника. Оставалось загадкой, как Шамиль (так звали старшего сына Зелимхана) решился на такое чудовищное по меркам чеченского менталитета злодеяние — предательство отца…

— Это война… — в предсмертной агонии выдал Зелимхан.

Не знаю насчет войны, но катаклизмы вселенского масштаба вполне могли иметь место, покажи я, допустим, эти дискеты хотя бы дяде Толе. Я немного подумал, поразмышлял, взял и сжег эти дискеты на дворе у подружки Элен. Потом молотком разбил «винт» от ноутбука и сообщил Элен:

— Я женюсь. Нашел себе прекрасную партию. Так что — спать вместе больше не будем. С тебя свадебный подарок.