Читать «Марк Шейдер» онлайн - страница 49

Она молча ждет, когда я определюсь с заказом.

– О водке, – говорю я ей.

Он всегда о ней думает.

12

Ханна садится на стол передо мной и упирается пальцами левой ноги мне в промежность. Я отрываюсь от написания письма-соболезнования. Я понятия не имею, как они пишутся, поэтому писал то, что пришло в голову: «Дорогие китайские товарищи! Пишут вам коллеги из Украины…»

Может быть, кто-нибудь уже написал соболезнования от имени нашей шахты. Во всяком случае, есть же люди, которые этим занимаются? Интересно, как выглядит рабочий день такого человека.

«Дорогой имярек! Соболезнуем Вашей утрате…»

«Уважаемые коллеги! Приносим глубокие соболезнования…»

«Друзья! Мы скорбим вместе с вами…»

Несколько шаблонов. Стандартные формулировки. И каждый день новый труп. Если повезет – то сразу несколько. В исключительных случаях – несколько сотен.

На этой неделе – китайские шахтеры.

Китайцы все делают немного странно. Если решат построить забор, то отгрохают каменную стену в четыре тысячи километров длиной. Если решат спасать посевы, то перебьют всех воробьев.

Уголь они добывают примерно так же.

Китайские шахты – самые опасные в мире. При постоянном росте потребления электроэнергии, Китай почти сорок процентов ее получает из угля. В перенаселенной стране с огромными нищими районами, где средний заработок равен тридцати долларам в месяц на семью, залезть в нелегальную шахту по необорудованному шурфу, чтоб тебя там завалило, к чертовой матери, – это выход. В самом деле выход. Никогда больше не видеть своих двенадцати братьев и восьми сестер. Никогда больше не видеть жену и семерых детей. Никогда не видеть больных родителей, больных бабушек и дедушек, больных прабабушек и прадедушек… А что, ведь это выход?

На секундочку я ставлю себя на место китайского шахтера.

На каждые добытые двести тысяч тонн угля в Китае приходится одна шахтерская смерть. Это в три раза больше, чем на Украине, в тридцать раз больше, чем в ЮАР, и в сто раз больше, чем в США. Китайский уголь – самый кровавый в мире. И его, перемешанного с обломками костей, плотью и кровью погибших под завалами шахтеров, отправят на ТЭЦ, чтобы освещать жилые кварталы. Сожгут в котельных, чтобы обогревать дома. Бросят в топку паровоза, чтобы возить людей. Никто не задумается о том, что блага цивилизации он получает вперемешку с человеческой кровью.

Ханна спрашивает, что я пишу. Она думает, это можно объяснить в двух словах.

На этой неделе в Китае, в провинции Шеньси, затопило нелегальную шахту. Под землей навсегда осталось тридцать восемь человек. Тридцать восемь человек – это семь миллионов шестьсот тысяч тонн угля. Тридцать восемь человек смело потоком воды из подземного озера, вместе с добычными комбайнами, отбойными молотками – или горными топорами, чем они там дробят породу? – опорами свода, рельсами и вагонетками. Тридцать восемь человек на этой неделе отправились в шахтерский рай по воде. Хотя вообще-то водой туда редко кто добирается.

На прошлой неделе случилось более характерное событие. Взрыв метана, и двадцать четыре шахтера оказались погребены под толщей обрушившейся породы. Взрыв газа – это нормальный путь в шахтерский рай. Этим путем туда добирается большинство.