Читать «Марк Шейдер» онлайн - страница 102

Все очень просто.

На самом деле мне некуда ехать.

Одно мое тело – тело, за спиной которого целая жизнь, провинциальная школа, Институт внутренних дел, опыт оперативной работы, раскрытия преступлений и покрывания своих, а также шантажа своего руководства, – лежит на тахте все в той же позе. А второе, за спиной которого находится совсем другая жизнь, хотя там есть и такая же точно школа, и похожее учреждение для получения среднего специального образования, и даже нарушений законодательства Украины не меньше, – поднимает глаза. Тело поднимает глаза от коленей, чтобы посмотреть вперед, перед собой, по ходу движения троллейбуса, и видит перед собой другое тело.

Это тело шахтера.

Я не могу вспомнить его имя – хотя кто вообще помнит имена шахтеров?

Но я знаю, что видел его в забое.

И мое тело видит, как тело этого шахтера достает правой рукой из кармана нож – небольшой, но очень красивый и, видимо, остро наточенный, лениво блеснувший на солнце, – и смотрит прямо на меня. Мое тело пытается оглянуться по сторонам – не видел ли кто, что случилось, но вокруг мало людей, а те, кто есть, слишком заняты сами собой и не смотрят на каких-то шахтеров, сидящих возле окна. Мое тело снова поворачивает голову к парню напротив и вопросительно смотрит на него.

– Ты когда-нибудь видел, как режут человека? – спрашивает он.

– Что? – переспрашиваю я.

Он повторяет спокойнее и размереннее свой вопрос: не видел ли я когда-нибудь, как человека режут ножом? Он выглядит по-деловому, так, словно собрался продать мне ботинки и интересуется, какой у меня размер.

Я отвечаю, что нет. Я видел только, как забивают свинью.

Он отвечает, что это совсем другое. Кровь течет абсолютно одинаково, что у человека, что у свиньи. И цвет у нее тоже очень похожий. И даже запах.

Но вот что существенно отличается – это звук. Человек не стонет, не хрюкает и не воет. Он издает ни с чем не сравнимый хрипящий рык, как будто из трубы резко вырывается пар.

Я спрашиваю, зачем он мне это рассказывает. Если бы я захотел узнать, какие звуки кто издает, когда его режут, я стал бы мясником и пошел бы работать на бойню.

И он говорит.

Он говорит, что ТНН уже прорыт до Кременчуга, и это чертовски много.

Он говорит, что менять что-либо уже слишком поздно.

Он говорит, что всем насрать на мои выдумки, на ментов и даже на троллей.

Он говорит, что это наш долг перед всеми шахтерами, и погибшими, и живущими.

Он говорит, что в забое есть люди, которые настроены серьезно.

Собственно, там все настроены серьезно.

И еще он говорит, что если я попытаюсь выкинуть какой-нибудь номер, то смогу испытать, как нож, входя в тело, царапает ребра. Очень неприятное ощущение – вот именно это царапание ребер. И ему плевать, мент я там или не мент в другом теле. В этом теле мне придет п*дец.

Он так и сказал.