Читать «Записки Эльвиры» онлайн - страница 11
Анатолий Георгиевич Алексин
— Где ключ? Скажи, где ключ?! — требовал он.
— Я бросила его в колодец, — вызывающе отвечала мама. — Теперь книги замурованы в шкафу, как Аида и Радамес.
Папа грозился позвать стекольщика, чтобы тот алмазом вырезал стекла и освободил книги из заточения.
— Ты позовешь стекольщика, а я позову милицию, — отвечала мама.
Папа, как всегда, «уставал бороться» и замолкал.
Как только Мария Федоровна и Лена начинали беседовать о литературе, я старалась незаметно ускользнуть домой или делала вид, что занята чем-то на кухне. Если же Мария Федоровна нарочно удерживала меня в комнате, я вдруг вспоминала, что ей давно уже пора принимать лекарство, или менять грелку, или просто отдыхать…
Но долго хитрить было нельзя. Я решила включиться хотя бы в одну из бесед и доказать, что тоже кое-что смыслю в литературе.
Однажды вечером, уже собираясь домой, Лена сказала:
— Завтра у нас читательская конференция: «Труд как главный фактор и его отображение через галерею художественных образов». Придумали же названьице! Да и «галерея художественных образов» длинновата.
— Так обо всех и будешь рассказывать? — удивилась Мария Федоровна. — Тебе и недели не хватит.
— Сказали, опираться на книги последних лет.
— Ну и на что же ты обопрешься?
— Вот на это! Но надо освежить в памяти…
Она подошла к полке и вытащила два тома.
— Еще возьму «Спутников»… Можно?
— Это о труде?
— Как смотреть! По-моему, о труде… О самом тяжелом. О ратном. Красиво звучит? Может быть. Но так на самом деле и есть. Вы согласны?
— Согласна.
— Тогда я возьму. Мне ведь только освежить… Борьку с Женькой уложу спать и почитаю.
— Бери и скрывайся. Пока Сергей не пришел.
К одной из многочисленных полок был прикреплен квадратный листок ватмана, а на нем тушью аккуратно выведено:
— Студенческое творчество, — сказала Мария Федоровна.
— Это он персонально для меня. — Лена с трудом вытащила еще одну книгу, плотно зажатую соседними томами. — Кто же у вас, кроме меня, полки жадными глазами обшаривает? Может, Эльвира?
— Да нет… Она очень спокойна в этом отношении, — как бы одобряя мое спокойствие, сказала Мария Федоровна.
Но было в ее словах что-то такое, почти неуловимое, от чего уши мои стали, кажется, одного цвета с моими старыми красными клипсами. Хотя проверить это было трудно, поскольку еще накануне я подарила эти клипсы соседскому мальчишке: он любил играть в дикарей.
Лена разглядывала книжную полку, смешно морща нос и задумчиво почесывая свой мальчишеский затылок.
— Что же делать, а? Брешь образовалась. Небольшая, правда, но все-таки… Я ее книжками из второго ряда заткну. Сергей Сергеич ничего не заметит. Ладно?
Мария Федоровна сверкнула своими неестественно белыми зубами.
В тот же день вечером я прибежала к Нелли.
Она встретила меня в пестром халате, который упорно называла «персидским», хотя купила его в магазине готового платья на Петровке. Казалось, Нелли только что пришла с ночного бала, где ей всю голову усыпали серпантином и конфетти. Но на самом деле это были обыкновеннейшие бумажки, на которые она накручивала перед сном свои довольно-таки редкие волосы, чтобы днем они казались погуще и попышней.