Читать «Двойная честь» онлайн - страница 49

Гонцы были. Но лишь один принес более-менее хорошую новость – шифрованное сообщение от Ремея и его братьев, переданное с каким-то бродяжкой. «Мы напали на след. Мы идем на восток, через Ольховые холмы. В Мирму». Одна строчка на полоске из бересты. И все. За две недели.

– Лютотьма! – это злое слово Исидор употреблял чаще, чем обычно, и намного чаще.

Ольховые холмы и леса, что шумели над ними, находились во владениях того из вассалов императора, который был на нехорошем счету – во владениях князя Трифора. Государь подозревал, что князь участвовал в Южном Круге Воли. Прямых доказательств этому не нашлось. И сам Трифор в свое время одним из первых восточных князей присягнул императору в верности и даже отдал в заложники своего старшего сына, но широкая улыбка вассала, часто бывавшего при дворе в Гримтэне, почему-то беспокоила императора. Исидор пытался оправдать свое беспокойство: засылал в земли Трифора опытных разведчиков, а если надо – и удалых рыцарей. Они со своими отрядами якобы помогали дружине князя охранять восточные рубежи, а сами и следили за настроениями в домене Трифора, и по возможности вербовали его людей. Только ничего предосудительного обнаружить им не удавалось. Разве что мелочи, которые ни о чем серьезном не могли свидетельствовать.

То, что его дочь могла разгуливать где-то по землям лукавого (на взгляд императора) вассала, заставляло Исидора скрипеть зубами и гневно рычать на всех, кто попадался ему в эти не лучшие дни на глаза…

Потом явился сэр Мартен – новый капитан дворцовой стражи. Снял высокий шлем, опустился на одно колено, звякнув вороненым наколенником по узорному паркету:

– Государь мой, позвольте просить милости.

Император нахмурился: он-то, как обычно в последние дни, надеялся услышать что-либо об Авроре.

– Что за милость? Кому? Тебе? Ты и так уж капитан. Тебе мало? – заворчал Исидор, ломая перо за пером у себя на письменном столе.

– Прошу милости для вашего верного слуги, для своего товарища боевого, – начал было Мартен, но император остановил его повелительным жестом, понимая, что тот завел разговор о бывшем капитане Кроле, который сидел сейчас в замковой темнице и дожидался решения своей участи.

А решать его участь у Исидора сейчас не было никакого желания. Пропажа вздорной дочери (это удивило самого императора) лишило его покоя, обычной деятельности и даже здоровья: ноги и руки государя временами будто в ватные обращались, ломило виски от недосыпа, пропал аппетит, который раньше справедливо назывался зверским. А еще – ныло где-то в груди, у сердца, очень неприятно. Никогда еще император Твердых земель такого не испытывал. Даже когда хоронил погибшую на охоте супругу. Даже когда – в далеком детстве – хоронил павшего в жестоком бою отца.

– Маленькая стерва, – бормотал он портрету дочери, который висел в его кабинете; раньше в дальнем углу, в тени, рядом с портретом покойной леди Бетан, теперь же – на стене, над столом. – Маленькая стерва. Все-таки насолила мне, издергала меня…

– Государь мой, сэр Крол…

– Он уже недели две, как не сэр, – напомнил Исидор новому капитану.