Читать «Волки сильнее собак» онлайн - страница 7

– Я этого не говорил.

– Но ведь что-то вас беспокоит.

Аркадий подумал и сказал:

– В последнее время ваш друг не был прежним Пашей Ивановым, верно?

– У него могла быть депрессия.

– За последние три месяца он дважды совершал поездки. Люди в состоянии депрессии не разъезжают, они сидят на месте. – Депрессия оказалась предметом, о котором Аркадий кое-что знал. – Мне кажется, он боялся.

– Боялся чего?

– Вы находились рядом с Пашей и поэтому должны знать его лучше меня. В квартире все на своих местах?

– Не знаю. Паша не впускал нас сюда. Рина и я не были в квартире целый месяц. Если бы вы вели следствие, то что бы искали?

– Понятия не имею.

Виктор пощупал рукав куртки Хоффмана.

– Хорошая замша. Наверное, стоит целое состояние.

– Это Пашина. Я как-то восхитился этой курткой, и он всучил ее мне. Причем не делал вид, словно она у него последняя, – он был щедрым.

– Сколько у него еще курток? – спросил Аркадий.

– По меньшей мере двадцать.

– И костюмы, туфли, белые тенниски?

– Конечно.

– Я видел одежду в углу спальни. А вот шкафа не видел.

– Я покажу вам, – вмешалась Рина. Сколько времени она уже стояла рядом с Виктором, Аркадий не заметил. – Я занималась дизайном этой квартиры.

– Очень милая квартирка, – похвалил Аркадий.

Рина испытующе поглядела на него, явно не веря в его искренность, потом повернулась и нетвердо, опираясь рукой о стену, направилась в спальню. Аркадий не удивился, когда Рина, толкнув стенную панель, которая щелкнула, открыла большой шкаф, залитый ярким электрическим светом. Костюмы висели слева, брюки и куртки справа, некоторые еще совсем новые, с ярлычками самых известных марок – в основном итальянских. Галстуки держались на обруче из желтой меди. Ящики с аккуратно сложенными рубашками и майками, ряды обуви. Одежда висела по нисходящей – от плюшевого кашемира до повседневных хлопчатобумажных рубашек, и все в шкафу было в идеальном порядке, кроме треснувшего высокого зеркала и горы блестящих кристаллов на дне шкафа.

Заглянул прокурор Зурин:

– Что нового?

Аркадий лизнул палец, чтобы подцепить крупинку, и тут же сунул его в рот.

– Соль. Обычная соль.

По меньшей мере килограммов пятьдесят соли покрывали дно шкафа. Соляная гора была округлой и с двумя четкими углублениями.

– Признак душевного расстройства, – объявил Зурин. – Логика отсутствует. Поступок отчаявшегося человека перед самоубийством. Что-нибудь еще, Ренко?

– Соль была и на подоконнике.

– Еще соль? Бедняга. Бог знает, что творилось в его голове.

– Что вы об этом думаете? – обратился Хоффман к Аркадию.

– Самоубийство, – констатировал Тимофеев из холла, прикрывая рот платком.

– Так или иначе, Иванов мертв, – внятно произнес Виктор. – Моя мать вложила все свои деньги в один из его фондов. Он обещал сто процентов прибыли за сто дней. Она потеряла все, а его выбрали «Новым русским года». Если бы он находился сейчас здесь и был жив, я выпустил бы ему кишки или удавил.