Читать «Красные волки, красные гуси (сборник)» онлайн - страница 25

– Да ничего я не читал, – отмахнулся он.

– Ну, когда-то. Давно, в школе?

– «Дубровского», – неуверенно сказал он, – «Капитанскую дочку»…

Из-за крыш, шипя и разбрасывая искры, вырвалась сигнальная ракета, пронеслась вертикально вверх, оставляя светящийся след в черном воздухе, и погасла.

– Да я почти ничего не помню. – Он задумался. – Только про то, как француз медведю в ухо выстрелил, и еще про беличий тулупчик.

– Раньше вы были не таким! Раньше вы… Вас это интересовало. Вправду интересовало!

– Послушайте, Алик, – устало сказал он, – нас ведь сейчас заметет патруль. Они сейчас не церемонятся. Правда, может, мне из комендатуры удастся связаться с нашим замом по АХЧ, он наверняка сейчас не спит, все-таки у меня категория «Це». А у вас?

– Не знаю.

– Как можно не знать своей категории? Нет. – Он помотал головой. – Ничего не приходит… устал я очень, мы тут одну штуку до ума доводили, мне бы еще пару дней, ну, хотя бы сутки, а нас в Красноярск… Оборудование погрузили, расчеты опечатали.

– Последний раз. – Я всхлипывал, обернувшись лицом к морю. Его не было видно, но я все равно его чувствовал; бесполезное, бессмысленное сугубо внутреннее море, за которым лежит Турецкая Советская Социалистическая республика…

Шаги грохотали по брусчатке.

– И тогда вас никуда не переведут, и вы успеете закончить свою одну штуку. Вам же ничего не надо делать, просто вспомните, ну, пожалуйста, вспомните про, ну, я не знаю, Гринева там, или Швабрина…

Я точно помнил, что там был еще и Швабрин.

– Вы слишком верите книгам, – сказал он, – словно они могут спасти человечество. Уверяю вас, это не так. Книги – это слишком… эфемерно.

– Я вовсе не хочу спасать человечество. Оно либо спасется само по себе, либо не заслуживает спасения. Я хочу спасти себя.

– Никто не меняется, – сказал он устало, – и вы не изменитесь. Что бы ни произошло, вы не изменитесь.

– Нет! – У меня перед глазами все расплывалось от слез, и я совсем не видел его лица. – Я мог бы стать свободным! Мог бы изучать море! Увидеть другие страны! А это…

Тут я только ощутил, что в мире что-то изменилось.

Шаги больше не отдавались эхом по брусчатке. Фонарь в моих глазах расплывался колючим ореолом, а где-то за углом звенел на повороте трамвай.

– Не понимаю, чего вы от меня все время хотите, – сказал он сердито.

– Ничего, Борис Борисыч, – судорожно выдохнул я, – кажется, уже ничего.

Что он вспомнил? Что вместо беличьего тулупчика Пугачеву достался заячий? Или что-то совсем другое, такое незначительное, что никто, кроме литературоведов, обычно и не замечает?

На противоположной стороне улицы за стеклом булочной красовались плакаты «Хлеб – всему голова!» и «Планы Партии – Планы народа». Акация трясла сухими стручками, как дервиш – погремушкой. Луч прожектора береговой охраны щупал дальние тучи.

– Вытащили меня посреди ночи… – продолжал ворчать он.

– Уже все, – сказал я, – можно идти домой. Вам же вставать в пять утра.

– С чего это? – удивился он.

Ночь дышала сухим черным жаром, точно бочка со смолой. Цикады орали так, что у меня звенело в ушах. Одна сидела на нижней лестничной площадке – крохотное рогатое создание, – и судорожно трепетала крыльями.