Читать «Вне закона» онлайн - страница 411
Стивен Кинг
Второй поцелуй, и с мрачного лица Эйхо исчез страх, она почувствовала себя увереннее и спокойнее.
— Я тебя на самом деле люблю. Бесконечно.
— Бесконечно, — повторил он с важным видом. — Эйхо?
— Да?
— На днях, до того как из города уехать, я по объявлениям прошелся. Комната на верхнем этаже со всей мебелью в Вильямсбурге. Наверное, еще не сдана. Полторы тысячи в месяц. К Рождеству можем вселяться.
— Э-ге. Полторы? Это мы потянем. — Она улыбнулась легко, дразняще. — Пожить немного во грехе — ты это хотел сказать?
— Просто пожить, — прозвучало в ответ.
Однажды в воскресенье в середине апреля, за четыре недели до свадьбы, Питер и Эйхо, радуясь тому, что они вместе, и предаваясь одному из малых чудес, которые дарует жизнь, а именно: лености бытия, когда некуда и незачем спешить, — услышали, как у них в доме заработал мотор лифта.
— Гости? — воскликнул Питер. Он телевизор смотрел.
— Мама с Джулией раньше четырех не придут, — отозвалась Эйхо. Она упражнялась в тай-цзы на разостланном по полу коврике, босоногая, одетая в одни только короткие спортивные трусы. Погода в Бруклине стояла не по сезону теплая.
— Тогда это никто, — сказал Питер. — Только на всякий случай накинь что-нибудь сверху. Он прошелся по крашеному полу верхнего этажа, часть которого они снимали, и стал смотреть на поднимающийся к ним лифт. Шахта освещалась слабо, и ему трудно было разобрать, есть кто в кабине или нет.
Когда кабина остановилась, Питер открыл дверь лифта и заглянул внутрь. К стенке был прислонен какой-то сверток. Примерно три фута на пять. Коричневая обертка, клейкая лента, бечевка.
— Эй, Эйхо!
Натянув маечку, Эйхо вышла взглянуть. У нее даже рот приоткрылся от удивления.
— Это картина. О Боже мой!
— Что?
— Возьми ее! Открой!
Питер дотащил упакованную картину, судя по всему, помещенную в раму, до стола на кухне. Эйхо подошла за ним следом, прихватив ножницы, разрезала бечевку.
— Но ведь этого не может быть! Никак же невозможно!.. Нет, осторожней, дай я сделаю!
Она развернула плотную бумагу и положила картину плашмя на стол.
— О-о нет! — простонал Питер. — Глазам своим не верю. Он вернулся.
Перед ними лежал автопортрет Джона Рэнсома, висевший когда-то в библиотеке художника на Кинкерне, где Эйхо и видела его в последний раз.
Она перевернула картину. На обороте холста рукой Рэнсома было написано: «Передано Мэри Кэтрин Халлоран в память о нашей дружбе». Ниже стояли подпись и дата: за два дня до исчезновения Рэнсома.
Вдруг Эйхо резко повернулась, оттеснив Питера, и бросилась к окнам, выходившим на кое-как сложенные из булыжника конюшни, за которыми виднелась часть Бруклинского моста Нижнего Манхэттена.
— Питерррр!
Он подлетел к ней, глянул через ее плечо на конюшни. Там ребятишки играли, парочка женщин прогуливались с колясками. И какой-то мужчина в черном длинном пальто усаживался в такси на углу возле лотка, где шла оживленная торговля фруктами и овощами. Седые волосы до плеч, темные очки… Вот и все, что они успели разглядеть.
Когда такси отъехало, Питер повернулся к Эйхо. Обнял ее за плечи и ждал, пока она придет в себя.