Читать «Вопрос — ответ» онлайн - страница 133

— Раджу, мой сынок Нанхей очень болен. Доктор Аггарвал из частной клиники требует срочно купить лекарства, а это ужасно дорого. Я тут наскреб четыре сотни, все равно не хватает. Не одолжишь немного? Умоляю.

И я даю Бихари двести рупий, прекрасно зная, что никогда не получу их назад.

Сапожник так и не успевает набрать нужную сумму. Два дня спустя шестилетний Нанхей умирает в больнице.

Вечером Бихари возвращается во флигель, неся на руках безжизненное тельце, завернутое в белый саван. Мужчина пьян и шатается из стороны в сторону. Опустив мертвого ребенка на камни у водокачки, он зовет нас выйти из комнат, после чего разражается речью, полной неистовых проклятий. Вроде бы никого лично не обвиняет — и в то же время кроет всех сразу. Богатеев, которые жиреют в роскошных дворцах, нимало не заботясь о тех, кто им служит. Зажравшихся врачей, которые обдирают больных. Правительство — за то, что его благие обещания имеют силу только на бумаге. Всех нас — за то, что молча стоим и смотрим. Ропщет на Бога, создавшего жестокий мир, и на сам этот мир. Костерит и Тадж-Махал, и Шах-Джахана. Даже простая лампочка, однажды ударившая мальчика током, и водонапорная колонка не избегают отцовского гнева.

— Мерзкая, тупая железяка! Когда нужно, из тебя не выжмешь и пары капель, а как, только дело коснулось моего сына, ты позволяешь ему резвиться под холодной водой два часа кряду и заболеть пневмонией! Чтоб тебя с корнем выдрали, чтоб тебе гнить в аду! — кричит он, пиная колонку.

Около получаса мужчина беснуется и причитает, потом валится на землю и долго рыдает, обнимая мертвого сына. Пока не пересохнут источники слез, пока не сядет голос.

Вернувшись к себе, я лежу на кровати, размышляя о том, как сурова жизнь. Перед глазами шалит и плещется маленький Нанхей. Хочется плакать, но не получается. Я слишком часто видел трупы. Натягиваю свеженькую белую простыню на голову и засыпаю. Во сне я вижу Тадж-Махал необычного коричневого оттенка. С двумя куполами изысканной формы.

Через неделю я снова иду к Ните. На этот раз приходится платить сутенеру по полной программе. Триста рупий. Мы с девушкой занимаемся любовью на грязной постели. Речи красавицы звучат ненамного чище.

— Нравится тебе работать проституткой? — интересуюсь я после близости.

— А что такого? Подумаешь. Нормальная работа, не хуже прочих.

— Да, но тебе она по душе?

— Конечно. Люблю спать с незнакомцами вроде тебя. На зарплату можно содержать семью. И каждую пятницу ходить в кино. Чего еще желать обычной девчонке?

Смотрю в ее газельи глаза и понимаю: лжет. Играет словно актриса. Только вот наград, как Неелиме Кумари, за эту роль не полагается.

Чем большей тайной кажется Нита, тем отчаяннее мне хочется разгадать ее. Девушка пробуждает в моем сердце голод, подобного которому я никогда не испытывал. Пусть я вошел в это красивое тело, теперь я мечтаю овладеть ее душой. И мы начинаем встречаться по понедельникам, когда Тадж-Махал закрыт. Через четыре или пять свиданий мне все-таки удается пробить непроницаемую стену ее защиты.