Читать «Священная война (сборник)» онлайн - страница 12
Андрей Геннадьевич Лазарчук
– Ти – пошель, – потвердил немец. – Ти – после, поживи чуть-чуть. Weg, na los.
Максим уже сделал шаг в сторону, но отчетливо услышал плач из колодца. Не агнец это, не котенок, не щенок. Максим снова обернулся к немцу.
– Теперь ти – мертвый, – приговорил ласковым голосом иноземец. – Unaufaltsam rinnt die Zeit in das Meer der Ewigkeit.
Максим сделал еще выпад посохом, да все так же неуклюже. Перехватил немец левой рукой деревяное орудие, а затем ударил палашом.
Останься Максим на месте, отлетела бы его голова, да только отпустил он посох и бросился в ноги иноземцу. Немец, хоть и грузен, однако перепрыгнул через подкатившееся тело и уже оборачивался, вознося клинок для рассекающего удара. Максим споро перехватил своим босыми ступнями его ногу и толкнул под колено. Немец, взмахнув руками, пал вперед. Придавил Максим своим коленом его палаш, но противник быстро перекатился на живот, приподнялся и выхватил из малых ножен колющий кинжал, дагом именуемый.
Кинул Максим снег в лицо иноземцу. Немец, дурно видя, неловко ударил дагом, тут и ухватил его Максим за запястье бьющей руки.
Широко было запястье, не удержать, немец и вырвал руку, но из-за усилия повалился назад.
Максим, быстро ухватив палаш, вогнал острие немцу в грудь. Бжикнула твердая сталь, протачивая грудную кость. Ухватился немец за лезвие, приподнялся было, но острие клинка пошло дальше.
Застыл раненый немец, с трудом удерживаясь под натиском клинка. Словно сдерживая отрыжку, молвил:
– Mach es wie die Sonnen Uhr, zahl' die heiteren Stunden nur, – и повалился в мокрый снег.
Максим сделал один только шаг к колодезю и полуобернулся, почувствовав Касание.
Немец опять стоял позади, хотя из отверстия в груди его обильно выходила кровь, которую он пытался поймать в пригорошню. Другой рукой поднимал он палаш.
– Да вразумишься ты насовсем, супостат?
Максим, не оборачиваясь далее, ударил немца пятуй в горло. Враг пал на спину, при ударении о поленницу голова его оказалась свернута набок, так что ухо приникло к плечу. А после того немец и не шелохнулся уже, сделавшись безвредным.
Максим подошел к колодцу. Сейчас видно было, что оттуда пар поднимается и слышится не Голос, не писк или скулеж звереныша, а дыхание детячье, усиленное страхом.
– Эй, вылезай. И не писаться от страха-ужаса, а то порты заледенеют и греметь начнут.
2
Было сирот трое. Две девочки, Настя и Даша, и мальчик Иеремия. Все с виду лет семи, а ежели и постарше, то щуплые из-за бескормицы последних лет, когда летние заморозки губили посевы. Девочек от мальчика отличали только медные кольца в ушах. А вот бедствия прежде времени состарили их понимание.
Мальчик потрогал пальцем отверстие на груди мертвого немца и уважительно коснулся палаша.
– Ты его этим, дядя? Сильно надо ударять? А тело вражеское как масло протыкается или как хлеб? Почему дырочка в немце такая маленькая? Этого хватит? А почему башку ему не срубил? Когда голова отрублена – надежнее будет. А то вдруг упырь.
На лицах у детей налипла копоть пожара, да и замерзли они порядком. Только на Даше был подпаленный зипунок, мальчик и вовсе в одной рубахе.