Читать «Король бродяг» онлайн - страница 55

– Вывод: надо заняться меняльным делом, – сказал Джек, когда они вышли.

– Я пришла к другому выводу: в этом деле очень большая конкуренция, – отвечала Элиза. – Лучше добывать серебро. Монетчики покупают металл у тех, кто его добывает.

– Однако герр Гейдель скорее даст загнать себе под ногти горящие щепки, чем купит ещё рудник, – напомнил Джек.

– По мне, лучше покупать что-то, пока оно дёшево, и ждать, пока подорожает, – сказала Элиза. – Вспомни фактории с их чердаками.

– У нас нет чердака.

– Я выражалась метафорически.

– Я тоже. Нам придется купить серебряный рудник, зашить его тебе в юбки и носить, пока он не подорожает. – Джек был уверен, что привёл очень убедительный довод, но Элиза лишь глубоко задумалась.

В итоге они оказались на Бирже: в аккуратном домике белого камня, где хорошо одетые люди, сбившись в толпу, кричали на всех наречиях христианского мира в уверенности, что Святой Дух ярмарки, как в Пятидесятницу, соединит все языки в один. Здесь не было товаров, только бумаги. Джек мог бы до ночи ломать голову над этой странностью, если бы не позабыл обо всём в свете нового поворота событий. Элиза поговорила с торговцем, который, устроив себе передышку, попыхивал трубочкой и прихлёбывал золотое плъзеньское пиво, после чего вернулась к Джеку с торжествующим видом, который явно не сулил ничего доброго.

– Ответ: Кихеп, – сказала она. – Мы хотим купить Кихеп серебряного рудника.

– Мы?

– Разве мы не решили? – Она, вероятно, шутила.

– Прежде объясни мне, что такое Кихеп.

– Паи. Рудник делится пополам. Каждая половина – на четверти. Каждая четверть – на осьмушки. И так, пока число долей не достигнет шестидесяти четырех или ста двадцати восьми. Это число долей продается. Каждая доля зовётся ких.

– А под долей ты, как я понимаю, разумеешь…

– То же, что воры, когда делят добычу.

– Я собирался сравнить с тем, как моряки делят прибыль от рейса, но ты меня опередила и взяла ниже.

– Тот человек чуть не поперхнулся пивом, когда я сказала, что хочу вложить деньги в серебряный рудник, – гордо сообщила Элиза.

– Н-да, хороший знак.

– Он сказал, что на всей ярмарке только один человек пытается их продать – некий доктор. Надо поговорить с доктором.

После долгих и утомительных расспросов, явно не улучшивших баланс Джековых гуморов, выяснилось, что доктор должен быть в стороне Jahrmarkt, что означало увеселительную часть Messe.

– Фу, как я это не люблю: отвратительное кривляние мерзких уродов, словно моралите, изображающее мою собственную жизнь.

– Доктор там, – мрачно объявила Элиза.

– Может, дождёмся, пока у нас будут деньги на покупку Кихеп? – взмолился Джек.

– Джек, это всё одно – если нам нужны Кихеп, зачем промежуточные шаги – менять шёлк или перья на монеты, потом монеты на Кихеп, если можно просто поменять шёлк или перья на Кихеп?

– Ой, надо же, у этого бочарная клёпка вместо носа! Ты говорила…

– Я говорила, что в Лейпциге любой товар – шёлк, монеты, паи серебряных рудников – теряет свою грубую материальную форму и обретает истинную, как руды в алхимическом тигле становятся ртутью. Всякая ртуть – ртуть, и её можно обменять на ртуть такого же веса.