Читать «Король бродяг» онлайн - страница 27
Нил Таун Стивенсон
– Ты нарочно выбираешь худшее, – возмутился Джек. – Я больше грозил оставить тебя в монастыре.
– Так ты признаёшь, что грозить клеймом более жестоко, нежели монастырём?
– Это очевидно. Но…
– А зачем вообще проявлять жесткость, Джек?
– Ловкий трюк. Надо будет запомнить. Так кто из нас крючкотвор?
– Если ты так беспокоишься, может, не стоило спасать меня от янычар?
– Что это вообще за разговор? В каком таком месте ты жила, где людей и впрямь волнуют чужие чувства? Ни один ли хрен, что там другой человек чувствует?
– У невольниц в гареме не так уж много занятий: коротать время за женскими рукоделиями; шитьём, вышиванием и вязанием тончайшего шёлкового белья, ажурного, как лёгкая паутина…
– Отставить!
– …и за беседами на разных языках (которые невозможны, если не следить самым внимательным образом за чувствами собеседниц) плести интриги и козни, торговаться на базаре…
– Этим ты уже хвасталась.
– …
– Ты что-то ещё собиралась упомянуть, девонька? Давай выкладывай.
– Только то, что я уже говорила, – при помощи изощрённейших знаний древнего Востока медленно доводить друг дружку до самозабвенных, потных, неистовых восторгов…
– Довольно!
– Ты сам попросил.
– Ты меня заставила – интригами и кознями!
– Боюсь, теперь это моя вторая натура.
– А какая у тебя первая? С виду ты типичная англичанка.
– Счастье, что тебя не слышит моя матушка. Она гордилась своим чисто йглмским происхождением.
– Короче, густопсовая дворняга.
– Ни капли английской крови, или кельтской, норвежской или чего ещё там в вас намешано.
– Сто процентов чего ещё, надо думать. И во сколько лет тебя похитили?
– В пять.
– Ты точно знаешь свой возраст, – уважительно произнёс Джек. – Из благородных, что ли?
– Матушка считает, что все йглмцы…
– Хватит. Я уже знаю про твою мать больше, чем про свою. Что ты помнишь о Йглме?
– Дверь нашего жилища, озарённую весёлым светом горящего гуано, обвешанную причудливой формы ломами и топориками, чтобы отец мог вырубить нас из-подо льда после июньских буранов, таких здоровых и бодрящих. Деревушка на круче, где простые селяне жгли безлунными ночами костры, направляя мореплавателей к безопасности… Джек, что это за звуки? В горле запершило.
– Костры жгут, чтобы
– Дабы обменяться с ними товарами?
– Дабы они вместе со всем добром разбились о Риф Цезаря, Горе Варяга, Рок Сарацина, Могилу Галеонов, Кладбище Французов, Молот Голландца или иные навигационные опасности, из-за которых о твоей родине идёт столь недобрая слава.
– А-а, – протянула Элиза мелодичным голосом, от которого у Джека едва не подогнулись колени. – Это проливает новый свет на некоторые другие наши обычаи.
– А именно?
– Выходить по ночам с большими длинными ножами, дабы избавить выброшенных на берег моряков от лишних мучений.
– По их просьбе, полагаю?
– И возвращаться с тюками или сундуками добра, полученными в благодарность за услугу. Да, Джек, твое объяснение куда правдоподобнее – как мило было со стороны добрейшей матушки оберегать мой детский слух от жестокой правды.
