Читать «Корабли Санди» онлайн - страница 8

— Сейчас, только вымою посуду.

— Я помогу вам, ладно? — неожиданно предложил гость. И так же неожиданно Виктория Александровна согласилась.

Мальчики живо перетаскали посуду в кухню, причем Санди разбил тарелку.

— Ты… не надо, я сам! — сказал Ермак.

Он ловко, как жонглер, стал мыть и перебрасывать тарелки.

— Дома я всегда мою, — пояснил он.

— У тебя есть сестренки и братишки? — спросила Виктория Александровна.

— Нет. Один я. Была сестра — умерла. Не уберег я ее… простудил. Теперь бы ей десять лет было.

— Она давно умерла?

— Давно. Ей было четыре годика.

«Не уберег!.. Уму непостижимо. Взял ответственность на себя».

— А где работают твои папа и мама? — спросила Виктория Александровна и поняла: вот его больное место — родители.

Ермак весь сжался, будто она замахнулась ударить. Было ясно: мальчик стыдился за родителей и любил их, какие бы они ни были. Может, отец пьяница? Такое, к сожалению, бывает.

— Мама работает в гостинице, — пояснил мальчик — а папа… Он сейчас ищет подходящую работу. — Ермак мог бы добавить, что, сколько он помнит отца, тот всегда занят тем, что ищет подходящую работу, но, видимо, ему никакая работа на подходила. Но Ермак этого на сказал.

— Какая у него профессия? — не удержавшись, спросила Виктория Александровна.

— У папы незаконченное высшее образование… Он учился в трех институтах, а потом дедушка с бабушкой умерли, и папа не закончил института по семейным обстоятельствам.

«Как часто он это повторял, что сын запомнил наизусть!» — Ну вот, все убрали. Спасибо. Пошли, ребята, ко мне, — сказала Виктория Александровна вслух.

Ребята сели рядышком на тахту, мама — в кресло. Рядом на низком столике красовалась ее гордость — подарок Санди: белый корабль с алыми парусами.

Ермак смотрел на него не отрываясь.

— Санди! И это ты сделал?

— Да. К маминому рождению. Хочешь, тебя научу? И ты будешь делать такие же корабли. Не так уж трудно. А как интересно! Меня дедушка научил. А я тебя научу.

— А настоящую лодку ты сумел бы сделать?

— Конечно, только надо правильные чертежи. Можно попросить дедушку…

— А вы работаете в глазной больнице? — обратился Ермак к Викторин Александровне.

Вот он из-за чего пришел!

И все же он любил Санди. Это было заметно. Любил за его жизнерадостность, наивность, доверчивость, ребячливость — за все то, чего не было у него самого. Но кто же у него это отнял?

Виктория Александровна рассказала о враче, окулисте Екатерине Давыдовне Реттер, и обещала, что попросит осмотреть девочку.

— Откуда ты знаешь эту девочку? Расскажи о ней, — попросила Виктория Александровна.

Ермак нерешительно взглянул на нее. Опять та нее настороженность. Как трудно ему поверить в доброе отношение!

— Я ее всегда знал, — уклончиво ответил Ермак. — Ее звать Ата. Ата Гагина. Она хорошая. Мальчишки дразнили ее… Им было смешно, что Ата такая вспыльчивая. Она поэтому дралась с ними.

— Дралась… слепая?

— Она отчаянная. Бежит напролом, хоть и не видит.

— Неужели не ушибается? — ахнул Санди.

— Она чувствует, где столб или другой какой предмет, и на бегу уклоняется. Иногда, конечно, ушибается. Но она не боится ушибов. А в интернате ее не понимают. Взяли в тиски. И она взбунтовалась. Все делает назло, по-своему. Это оттого, что она слепая. Если бы ей вернуть зрение, она стала бы совсем другой. Ее смотрела докторша. Говорит, что еще рано оперировать. Правда, давно уже смотрела. В прошлом году.