Читать «ЛИМОН» онлайн - страница 93

Чего же я, собственно, добивался от того парня?

Неожиданно Икудзима понял, что его взгляд ищет на тёмной тропинке именно того молодого человека, он вдруг опомнился.

Я с самого начала почувствовал к нему расположение. Поэтому и решил завести разговор об окнах. Но почему я не могу избавиться от мысли, что он — марионетка, которая исполнит любое моё желание? Я говорил с ним, испытывая дружеское расположение, думал, что вещь, которую я люблю, должен любить и другой человек. Вероятно, в моих настойчивых приглашениях было заложено подсознательное желание примерить на другого ту страсть, которая живет во мне, сотворить такого же человека, как и я сам. И я ждал, что именно он, охваченный той же страстью, взберётся по тропинке на вершину скалы, а я, открыв наше отвратительное реальное окно, окажусь в поле зрения человека на скале. Возможно ли, чтобы эта фантазия, сокрытая в тайниках моего сердца, потеряв связь со мной, сама по себе стала постепенно воплощаться в реальности? Может, мои переживания есть часть какого-то продуманного плана, и если его фигура возникнет там, не показать ли мне ему просто язык?

Покачав головой, в которой всё окончательно смешалось, Икудзима включил ночник и лёг спать.

3

Исида (второй молодой человек) отправился вечером на прогулку к той тропинке вдоль обрыва. Пройдя по улице, где он часто гулял, он впервые вступил на эту незнакомую дорогу, и удивился, что такое место было рядом с его домом. Вокруг было множество склонов, местность представляла собой холмы да лощины. На возвышении грядой выстроились усадьбы императорской семьи и титулованной знати, дома с роскошными большими воротами стиснули с двух сторон безлюдную улицу, которая с наступлением темноты освещалась старинными газовыми фонарями. В глубине рощицы возвышался шпиль церкви, на крыше дипломагической миссии, напоминающей виллу, развевался флаг. А угрюмые и сырые дома, стоявшие в этой рощице и скрывавшие от взгляда стороннего наблюдателя узкую тропинку вдоль обрыва, медленно подгнивая, продолжали своё существование.

Шагая по этой дороге, Исида чувствовал себя неловко, думая, не будет ли кто-нибудь его ругать за это. Ведь в домах, мимо которых он шёл, были настежь открыты окна. Полуодетые люди, бой настенных часов, скучная жизнь курится ароматическими палочками от москитов. Вдобавок, на фонарях под крышами, замерли ящерицы, и от этого ему стало жутковато. Он несколько раз упирался в тупики, — испытывая в такие моменты неловкость от звука собственных шагов, но, наконец, вышел на тропинку, ведущую вдоль обрыва. Чем дальше он продвигался вперёд, тем меньше домов становилось вокруг, и в конце концов дорога погрузилась в полумрак, освещенный одиноким фонарем. Видимо, это было то самое место.