Читать «Набат» онлайн

Казалось, ничто не изменилось за этот бурный трудный военный год в замке графа Кочубинского. Как и в прошлый май, духмяно и сочно цвели пионы на клумбах, а на аллее, бегущей к озеру, буйствовал жасмин. По-прежнему в озере плавала пара лебедей, а по ночам у криницы, укутанной черемухой, пел соловей.

Природа оставалась неизменной, и ни соловью, ни лебедям не было дела до того, чем занимался в лесной тиши новый хозяин замка, тридцатичетырехлетний доктор Артур Хассель, биолог и врач-психиатр.

В мрачноватой большой комнате нижнего этажа, казалось, тоже ничего не изменилось, лишь над камином, где еще год тому назад громоздился портрет диктатора Юзефа Пилсудского, теперь висел портрет Адольфа Гитлера. Артур Хассель не любил каминную, особенно летом, за ее мрачный вид. Зимой она казалась светлей, особенно когда за окном сверкает снег, а здесь, в камине, потрескивают сухие березовые дрова. Но летом Хассель редко заглядывал сюда. И своего гостя - оберфюрера Шлегеля он принимал в беседке, сооруженной на искусственном островке, в самом центре озера. Крепкий мускулистый человек, круглолицый, с крупным подбородком и большими серыми глазами, настороженно посматривающими из-под широких полей шляпы, доктор Хассель скорее был похож на жокея, чем на ученого. Впрочем, и одежда на нем была жокейская: галифе, заправленные в блестящие коричневые голенища сапог, замшевая куртка и стек, с которым Хассель не расставался. Он ходил по двору замка и парку широко, горделиво вскинув голову, и похлестывал по голенищу стеком. Отведали его стека и подопытные пациенты из числа военнопленных из лагерей смерти и гетто. Их доставляли сюда в закрытых автомашинах в полное распоряжение доктора, как доставляют в лаборатории подопытных кроликов и собак. Содержали их под усиленной охраной в цементированных подвалах, где раньше граф Кочубинский хранил всевозможную снедь.

Свои эксперименты над людьми доктор Хассель хранил в строжайшей тайне. Только самым близким друзьям он доверительно сообщал, что работает над проблемой, одобренной и горячо поддержанной самим фюрером, что его открытия связаны с будущим великой Германии. Лаборатория доктора Хасселя имела кодовое название "Д-333" и подчинялась, как ни странно, не службам Гиммлера, а ведомству адмирала Канариса, короче говоря, военной разведке, так называемому абверу. Конечно же, и руководитель СД Вальтер Шелленберг, и его непосредственный начальник Эрнст Кальтенбруннер были осведомлены о целях и направлении опытов Артура Хасселя. Однако тот факт, что такие важные, ответственные исследования ведутся под эгидой абвера, настораживал службу имперской безопасности, порождал некоторую ревность. И чем строже Хассель держал свои опыты в тайне, тем сильнее разгоралось любопытство руководителей СД: им хотелось хотя б одним глазом заглянуть в лабораторию, расположенную в замке графа Кочубинского. Само собой разумеется, что удобней всего это было сделать через тамошнего, то есть беловирского, начальника СД, который находился если и не в дружбе, то, во всяком случае, в добрых, даже приятельских отношениях с доктором Хасселем. В обязанность оберфюрера Шлегеля не только входила охрана замка Кочубинского, но и поставка доктору Хасселю живого "товара" для его "научных" экспериментов. И хотя самоуверенный доктор в душе с некоторым высокомерием и даже пренебрежением относился к эсэсовцам, все же обстоятельства вынуждали его если и не сближаться на короткую ногу, то уж, во всяком случае, не портить отношения с местным руководителем СД и полиции. Тем более что сам оберфюрер, несмотря на свой надменный характер и крутой нрав, проявлял особое расположение к герру доктору. То пришлет охотничий трофей - сам Хассель не увлекался охотой и от приглашения Шлегеля составить ему компанию категорически отказался, - то сам пожалует с очередной партией "полуфабрикатов", как он называл "живой товар", поинтересуется, не нуждается ли в чем-либо герр доктор. Через полгода они уже были на "ты", правда, после нескольких рюмок шнапса, притом инициатива дружеских возлияний всегда исходила от оберфюрера, который был на несколько лет старше Хасселя.