Читать «След Фафнира» онлайн - страница 32

– Вы просто сами себя убедили, – устало сказал доктор, плюхаясь на свободную реечную кровать. – Самовнушение. Читали новомодные сочинения доктора Зигмунда Фрейда из Вены? Хотя… Расскажите-ка мне о господине Реннере. Все, что знаете. Может быть, это поможет в лечении. Давайте отвлечемся от басен о легендарных кладах. Поверить хочется, но… Знаете, всякие эзотерические общества изрядно попудрили мне мозги во времена Гейдельберга. Я ходил на обряды, слушал, наблюдал – арифмология, спагирия, основы теургии, гимнософия, мемфисская иероглифика… Это все пустое. Понимаете – пустое. Развлечения для одуревших от безделья богачей. Не имеющие под собой никакой реальной основы выдумки. Как и ваша история про дракона и его проклятие. Давайте лучше о пациенте.

– Хорошо… – пожал плечами Монброн. – Я ведь не расспрашиваю у каждого нанятого рабочего историю его жизни и болезней. Так, где его контракт? – Робер забрался в шкатулку с официальными бумагами липовой глиноземной концессии, поворошил синеватые плотные листочки, и извлек один под свет керосинки. – Извольте. Ойген Клаус Реннер, из Линца, Австро-Венгрия. Родился в 1894 году. Исповедания католического. Временный вид на жительство в Рейхе. Специальность – разнорабочий. Нанят… Оплата поденная… Штрафов не было. Вот и все.

– Потрясающе! – скривился доктор Шпилер. – Вы мне сейчас невероятно напомнили господина Киссенбарта, не к ночи будь помянут. Я просил рассказать о человеке, а не читать идиотическую бумажку. Робер, вы работали с ним, наблюдали много дней, разговаривали. Не приметили ничего особенного?

– Гхм… Честное слово, ничего! Слегка стеснителен, но провинциальные парни, особенно иностранцы, все такие. Малообразован – наверное, на уровне школы при церкви, класса четыре, не более. Говорит на выраженном австрийском диалекте, однако я не очень хорошо разбираюсь в особенностях диалектов немецкого языка. По-моему, Ойген здоров как бык – посмотрите на его мышцы! Работал хорошо, если попросишь помочь сверхурочно – отказываться не будет. С рабочими дружил, то есть в выходные пил наравне, хотя очень пьяным я его никогда не видел. За эти месяцы ни единого разу не болел. Это странно: я слышал от маменькиного доктора, мсье Лаваля, будто эпилепсией заболевают в раннем детстве, а если верить метрике – Реннеру уже целых восемнадцать лет. Может, он скрывал приступы?

– Такое не скроешь, – озадаченно проворчал доктор. – Что вы будете делать с ним дальше?

– Если не выздоровеет в ближайшие день-два, пока мы здесь, придется отправить в Вормс, в госпиталь. Джералд может заплатить за лечение. А как по-вашему, мсье Шпилер, молодой человек поправится?

– Еще раз повторите его утренние слова, – потребовал врач. – Про Хагена, про шлем. Опишите поведение. В мельчайших подробностях. Печенкой чувствую, мсье, дело здесь очень нечисто, прав был этот бульдогообразный Уолтер Роу. Рассказывайте же!

Монброн и рассказал. Да, Ойген повел себя неестественно – по меньшей мере работяги из захолустного Линца по природе своей не могут употреблять слово «соблагоизволить» и смотреть на тебя глазами Константина Великого, заметившего вошь на императорском пурпуре. Узнал шлем, выуженный из ямы возле реки и точно определил владельца. Потом что-то бормотал о проклятом золоте… Обычное помешательство.