Читать «Лох» онлайн - страница 73

Бросив все, он бежал, совершив за несколько дней беспримерный перелет из Сан-Франциско в Нью-Йорк, а из Нью-Йорка в Москву, поразив заподозрившую неладное таможню своим безбагажием. Но какой ему теперь нужен был багаж? Багаж Левушка вез в своей душе. Из аэропорта, никуда не заезжая, он со всех ног бросился на Курский вокзал, вскочил в последний вагон уходившей электрички до Фрязева, и всю эту дорогу его колотил озноб при мысли, что он мог опоздать. В Купавне напряжение сделалось совсем невыносимым. Мелькнуло за деревьями Бисерово озеро, поезд останавливался везде и никуда не торопился, и вот наконец показались бесформенные, уродливые строения бывшего рабочего поселка Кудиново.

Анечка вешала белье во дворе. Она была в цветном ситцевом платье, раздуваемом ветром и заголявшем ноги. Рядом на скамеечках сидели бабки, несколько парней чинили мотоцикл и с интересом ожидали нового порыва ветра, а подслеповатый Лева никак не мог понять, какое белье она вешает. Ему чудилось, что там были мужские вещи. Похолодев от этой мысли, он подошел к ней со спины и, схватив за плечо, грубо и хищно спросил:

— Ты замужем?

Анечка обернулась, вскрикнула и рухнула без чувств. Наблюдательный Голдовский, отметив, что кольца на руке нет, а то, что он издали принимал за трусы, оказалось стираными и перелицованными кофточками, оттащил свою возлюбленную на лавочку и стал терпеливо ждать, когда женщина, к ногам которой он был готов положить весь североамериканский континент с его небоскребами, банками и кампусами, очнется и он сделает ей официальное предложение, после чего с легким сердцем завалится на сутки спать.

Два месяца спустя они были мужем и женой и отправились в свадебное путешествие по Европе. Этих двух месяцев Леве оказалось достаточно, чтобы разобраться в конъюнктуре нарождавшегося российского рынка и найти в нем свое место. Неунывающий, энергичный Лев, набравшийся изрядного опыта за океаном, смело пустился во все тяжкие отечественного предпринимательства. И кто бы теперь узнал в этом солидном и преуспевающем человеке бывшего идеалиста-романтика и несостоявшегося функционера-пиита с мятущейся душой и вечной неудовлетворенностью собою.

В отличие от университетских друзей Тезкина Голдовский был, что называется, предпринимателем милостью Божьей, если только Божья милость на людей этого рода распространяется. В ту пору, когда большинство молодых, деловых людей занимались либо откровенной фарцой, либо бессовестным надувательством доверчивых простаков, выманивая у них деньги под различные проекты и зная, что никакое наказание за их неисполнение не грозит, либо в лучшем случае выращиванием шампиньонов и цветов или прокатом видеофильмов, томимый творческими соками Лев создал, используя старые связи, литературно-художественное агентство при горкоме комсомола — дело, к коему всю жизнь лежала его душа и оказавшееся весьма успешным.