Читать «Лох» онлайн - страница 17

Алексей Николаевич Варламов

Козетте не потребовалось много времени, чтобы разобраться, что к чему. И без того угнетенная мрачным видом исправительно-трудового учреждения, увидев Тезкина, она побледнела. Он стоял перед ней беспомощный, жалкий, став в форме не старше и не мужественней, а моложе и нелепей. А она, напротив, налилась за эти полгода еще больше женской статью и так похорошела, что трудно было представить, что этих людей могло что-то связывать.

— Зачем ты приехала? — спросил Тезкин. избегая встречаться с ней глазами. — Кто тебя звал?

— Ты сошел с ума, — пробормотала она, приближаясь к нему.

— Не подходи, — сказал он глухо, ужаснувшись мысли, что она его коснется, и Козетта вздрогнула.

— Что с тобой, Санечка?

— Уезжай, — Он поднял на нее глаза, и ее поразила их странная настойчивость. — Я тебя очень прошу — уезжай немедленно. Это место не для молодой девушки. Я сейчас уйду, я буду тебе писать, а ты сегодня же уезжай.

Кате захотелось плакать. Совсем иначе она представляла эту встречу, но она сдержалась и, присев на скрипнувшую кровать, стала разворачивать свертки с едой и рассказывать про московскую жизнь. Голос у нее дрожал, и она старалась изо всех сил не разреветься и не обхватить руками его лопоухую стриженую голову, а Саня — что поделать, над желудком своим философ был не властен — жевал пироги и совсем не слушал ее.

Никаких вопросов он больше не задавал, говорил мало и вяло, а потом закурил, закашлял, и Козетта с ужасом увидела капельки крови у него на ладонях.

— Что это? Ты лечишься как-нибудь?

— Брось! — махнул он рукой и закашлял еще страшнее.

— Почему ты ничего об этом не писал?! — закричала она. — Мне не хотел — родителям написал бы.

— Катя, — сказал он, с трудом остановившись, — не задавай глупых вопросов.

Он замолчал, захлопнув, как ракушка, невидимые створки. И Козетта, всю дорогу представлявшая, как бросится ему на шею, как скажет наконец-то, чего не говорила в письмах и приберегла для этой встречи, зная, что письма распечатываются и просматриваются, готовая ждать столько, сколько потребуется, готовая здесь, на этой ужасной кровати, сделать то, что не сделали они в Теплом Стане, постелившая на грязный матрас свое белье, молча и растерянно наблюдала, как, аккуратно завернув недоеденные продукты. Тезкин встал, буркнул нечто вроде «мне пора» и, даже не поцеловав ее, потопал по длинному коридору, где маячил узкоглазый солдат с автоматом.

7

Оставшись одна, Катя дала волю слезам. Она плакала, не замечая времени, и одни чувства в ее душе сменялись другими. То она ругала себя за то, что сюда приехала, и Тезкин, как бы ни было ему плохо, какое он имел право с ней так обращаться? Верно, прав был Голдовский, сказавший ей однажды, уже после того, как Саня ушел в армию, что приятель их нелеп по сути своей и все самое нескладное и безобразное к нему липнет. То вдруг она живо представляла его безучастное лицо, и ей становилось его жалко, но куда идти, как заставить его вернуться и хотя бы выслушать ее? Какая-то холодная колючка попала в его сердце, и бедная девочка, как андерсеновская Герда, ломала голову, пытаясь хоть что-то придумать, чтобы спасти своего любимого.