Читать «Слэм» онлайн - страница 8

Мама всегда считала, что я сексист, и я стараюсь выражаться осторожнее не только при ней, но и при других. Надо всегда делать исключение, когда говоришь о девчонках. Если ты произносишь что-то такое, не сексистское, правильной девчонке, она сразу же начинает лучше к тебе относиться. Скажем, один из твоих корешей говорит, какие, мол, все девки дуры, а ты ему: «Не все» — и сразу выглядишь лучше. Хотя, конечно, если этот разговор слышат девушки. А иначе зачем время терять?!

Мама была права. Она не говорила, что Алисия шлюховатая. Она подразумевала, что Алисия классная, а это не одно и то же, правда? Вот облом будет, если она меня просто так заманить хотела! Ну, так или иначе, это меня заинтересовало. Если мама о ком-то говорит «классная», это как-то официально звучит. Я действительно захотел увидеть эту девчонку. Это не означало, что я надумал пойти с ней в гости. Но посмотреть хотел.

Думаю, я не собирался заводить девушку. Я никогда раньше ни с кем не встречался больше чем семь недель, и три из этих семи были не в счет, потому мы на самом деле и не виделись. Я хотел отделаться от нее, она — от меня, так что мы избегали друг друга. Ну и в результате никто ни от кого не отделался. А в другие разы было так: там две недели, тут три. Я потом понял, что надо постараться получше, но мне тогда больше нравилось кататься на скейте с Кролем и сидеть в «Макдоналдсе», чем болтать о чем-то с человеком, которого и знаешь-то плохо.

Мама принарядилась, чтобы идти в гости, и выглядела обалденно. На ней было черное платье, она немножко подкрасилась и, можно сказать, отнеслась к этому всерьез.

— Что думаешь? — спросила она.

— Да... Нормально.

— Нормально — в смысле ничего или в смысле — классно?

— Да класснее некуда. Не просто здорово — охренительно хорошо!

Но она решила, что я балагурю, и дала мне полушутя затрещину.

— Одобрение воспоследствует?

Я знал это слово, но скорчил такую гримасу, будто она сказала что-то по-японски, поэтому она тяжело вздохнула.

— Это пятидесятилетие, юбилей, — сказала она. — Как думаешь, хорошо я выгляжу? Или не в тему?

— Пятидесятилетие?

— Да.

— То есть ей пятьдесят?

— Да.

— Упс! Так сколько ее дочке-то? Тридцать или около того? Зачем мне встречаться с тридцатилетней?

— Шестнадцать, я говорила тебе. Это нормально. Рожаешь в тридцать четыре, это и мне еще не поздно. И вот тебе пятьдесят, а ребенку — шестнадцать.

— Так она была старше, чем ты сейчас, когда родила эту девочку?

— Алисию. Да. И, как я сказала тебе, это не странно, это нормально.

— Я рад, что тебе не пятьдесят.

— Почему? Тебе какая разница?

Она была права на самом-то деле. Для меня не было никакой разницы.

— Когда тебе будет пятьдесят, мне будет тридцать четыре.

— Ну и?..

— Мне можно будет выпивать. И ты ничего мне на это не сможешь сказать.

— Это лучший аргумент, который я когда-либо слышала в пользу того, чтобы рожать ребенка в шестнадцать. Действительно, единственный и лучший аргумент.

(Не нравится мне, когда она говорит такое. Чувствую себя и сейчас виноватым. Как будто я преследовал ее, чтобы родиться восемнадцать лет назад. Это не шутка — быть нежеланным ребенком, а я именно нежеланный ребенок, если посмотреть правде в глаза. Всегда приходится напоминать себе, что это была их идея, а не твоя.)