Читать «Следы на песке» онлайн - страница 23

— Монахини такие любезные, они показали мне, чем занимаются девочки — вышивают, рисуют, учатся шить, играют в разные игры, у них там есть хор… Я уверена, у вас будет много подруг… — Она умолкла, увидев лица своих дочерей.

Николь назвала свою цену: маленький спаниель, который томился в местном зоомагазине. Фейт просто отказалась:

— Это все ни к чему, ма. Мне скоро семнадцать, я уже слишком большая, чтобы ходить в школу. Кроме того, я нашла работу в магазине дамского белья. Это здорово: я должна буду носить шелковые чулки, чтобы джентльмены, входя в магазин, сразу видели, какие они красивые, и покупали бы их своим женам и дамам сердца.

Поппи еле слышно пробормотала:

— Но арифметика… и география…

На Фейт это не произвело ни малейшего впечатления.

— В магазине мне придется возиться со сдачей, так что арифметику я выучу. А географию мы и так изучаем — мы ведь все время ездим по свету, разве не так? Это куда лучше, чем пялиться в атлас.

Поппи сдалась. В понедельник Николь, надев темно-коричневое форменное платье, о котором Ральф отозвался весьма оскорбительно, отправилась в монастырь. Поппи весь день в страхе ждала, чем это все кончится, но в четыре часа Николь возвратилась очень довольная собой.

— Девочки там не такие уж страшные, а сестра Елена сказала, что у меня есть голос, только его нужно развивать.

Фейт — ее после обеда отпустили из магазина — лишь презрительно фыркнула, узнав новости, но у Поппи словно гора с плеч свалилась. С облегчением вздохнув, она уселась дописывать письмо Джейку. Она писала ему каждый день, несмотря на то что ответа не получала и даже не знала, жив ее сын или погиб.

В тот день, когда умер его отец, Гай Невилл распрощался с мечтой стать хирургом. После похорон — пациенты отца в тонких пальто мокли под дождем на почтительном расстоянии от могилы — он вернулся в дом на Мальт-стрит. Здание было пустым и гулким. Служанку, вечно взвинченную девицу по имени Бидди, на вторую половину дня он отпустил. Гай сделал себе бутерброд и принялся изучать конторские книги отца. Довольно скоро это занятие начало внушать ему ужас; он налил себе виски и устроился у камина так, чтобы свет не бил в глаза. На каминной полке стояли три фотографии: матери Гая, отца и последний снимок Мальгрейвов, который он сделал в Ла-Руйи. Гай медленно пил виски и с болью думал о том, как ему не хватает этих людей.

На следующий день с утра он, как обычно, принимал пациентов в кабинете, устроенном в одной из комнат в задней части дома. В час дня он сделал перерыв, чтобы выпить бульона, который Бидди сварила перед тем, как уйти. Дождь лил не переставая; Гай уже забыл, когда в последний раз видел солнце. Стоял февраль; в этом месяце работы у него было больше всего. Люди шли к нему с бронхитом, дифтерией, чесоткой; тех, у кого подозревал туберкулез, Гай отправлял в больницу. Закончив прием, он снова занялся конторскими книгами. Он лег спать только около полуночи и крепко заснул.