Читать «Следы на песке» онлайн - страница 115

Она в ярости зашипела:

— Я люблю Дэвида! Говорят тебе — люблю!

Тьери отпустил ее.

— Разумеется, любишь. Но, наверное, недостаточно сильно. — Он взял свой китель и фуражку. — А теперь марш спать, Николь.

На следующий день в ушах у Николь все еще звучали, тревожа, слова Тьери, и поэтому она позаботилась о том, чтобы не оставить себе ни минуточки свободной. За ланчем в ресторане «Савой» последовал пикник с друзьями Ральфа в Хемпстед-Хит, потом был ужин в «Бритиш Ресторан» с кое-какими знакомыми из Би-би-си, затем — ревю в «Крайтерионе». После ревю все отправились в клуб «Гвозди» на Бик-стрит. На Николь было одно из платьев от Фортуни, которые ей нашла Фейт: цвета устричной раковины, в тон ее бледности. К своему неудовольствию, Николь заметила в толпе Тьери. Назло ему она много танцевала и смеялась. Ноги у нее гудели, и когда она чересчур резко вставала, у нее немного кружилась голова, но Николь отнесла это на счет усталости. Признать недомогание для нее означало бы, что ребенок все-таки одержал верх, что он заставил ее измениться, что она принадлежит ему, а не наоборот.

Канадский юноша учил ее новому танцу, как вдруг ее головокружение резко усилилось, весь клуб озарился яркими звездами, а потом пошел темно-зелеными кляксами. Когда к Николь вернулось сознание, она лежала на скамейке. Кто-то сказал: «Дайте ей воздуху», и на лицо ей легла кислородная маска. Кто-то другой попытался влить ей в рот бренди. Женский голос произнес: «Не хватало еще, чтобы она тут разродилась», и Николь, которая никогда не плакала, вдруг почувствовала, что ей очень хочется заплакать.

Ее спас Тьери: осторожно вынес на руках, усадил в машину и отвез на Девоншир-плейс. Николь была уверена, что он начнет глумиться над ней, но ошиблась. Наутро она сидела в постели, бледная и обессиленная, и смотрела, как он упаковывает ее вещи. Потом он отвез ее в Комптон-Деверол. Поскольку дело было летом, бесчисленные окна и дымовые трубы не были видны, пока автомобиль не въехал на буковую аллею. Каменные колонны показались Николь тюремными решетками, а огромный темный дом навис над нею и поглотил ее.

Однажды Фейт появилась на Мальт-стрит во время утреннего приема. Гай вышел из кабинета, чтобы вызвать следующего пациента, а она тут как тут — сидит между мужчиной с забинтованным пальцем и юношей с угрями. Он побледнел — прямо-таки почувствовал, как с лица сошла краска, — потому что платье Фейт спереди было испачкано кровью.

— Это не моя кровь, Гай, это Рафлеса, — поспешно сказала она, указывая на лохматого грязного пса неизвестной породы, который лежал у нее на коленях. — Я нашла его по дороге сюда. — Он наступил на битые стекла. Я перевязала ему лапу куском от своей нижней юбки, но кровь все равно сочится. Я не знаю, где можно найти ветеринара, и подумала, может быть, ты… — Она с надеждой взглянула ему в глаза.

Гай пригляделся к псу. В эти дни в Лондоне осталось мало собак: одних хозяева забрали с собой в эвакуацию, другие взбесились из-за грохота бомбежек, и их пришлось отлавливать. Пес, которого подобрала Фейт, был, судя по всему, из более крутого теста.