Читать «Судьба офицера. Книга 1 - Ярость» онлайн - страница 61

— Слушаюсь, — промямлил солдат и скрылся в кустах.

А со стороны второй линии окопов послышался зуммер телефона и приглушенный голос забубнил:

— «Орион», «Орион»! Я — «Обойма», я — «Обойма»! Отвечай!

И тут с переднего края донеслось:

— Воздух! Воздух! Идут на нас!

— Я в санпункт! — вскрикнула Женя и побежала.

Из-за верхушек деревьев хмурого леса вынырнуло звено «юнкерсов». Со свистом и воем они начали падать с высоты на боевые порядки, поливая пулеметным огнем, почти припадали к земле. Сбросив бомбовый груз, устремились круто вверх. Не успели они отойти в сторону, как появилась новая тройка самолетов, и пошло одно звено за другим. Пикирующие бомбардировщики — грозные машины, они не только бомбили и обстреливали из пулеметов, но пугали своим внешним видом, воем да свистом, пригибали к земле, подавляли волю. Оленичу за год войны они встречались много раз, и то он никак не мог привыкнуть к их угнетающему воздействию на психику. А малообстрелянный боец часто терялся и с трудом сохранял самообладание.

Первые атаки особого вреда не принесли — бомбы взорвались далеко в тылу, за второй линией окопов, взметнув столбы песка. Оленич понял, что они осторожничают, боятся попасть по своим. Значит, пехота противника где-то поблизости, вероятнее всего в лесу, в саду и за холмами. Но после получасового перерыва «юнкерсы» налетели снова. Теперь они сбросили несколько бомб на плато, которое примыкало к реке и на котором располагалась оборона. Еремеев крикнул командиру:

— Разрешите стрелять по самолетам?

Оленич скептически махнул рукой: мол, дело это бессмысленное. Но ординарец воткнул в бруствер рогатину из сухой ветки, приладил винтовку и начал деловито и сосредоточенно постреливать каждый раз, когда подлетали вражеские самолеты. Он успевал сделать три-четыре выстрела.

С каждым налетом самолеты пролетали все ближе к передней линии окопов, все прицельнее били из пулеметов, а небольшие бомбы взрывались почти в боевых порядках. «Юнкерсы» припадали к земле, чуть ли не цепляясь выпущенными шасси за кустарник. Оленич боялся, чтобы пулеметным обстрелом противник не повредил станковые пулеметы еще до начала боя. Поэтому пробрался к позиции Райкова и облегченно вздохнул: боеприпасы были надежно спрятаны в ниши, а «максим» обнесен валом из песка. Опасно только прямое попадание бомбы, мины или снаряда. Райков доложил, что командир самой крайней огневой точки — Коляда передал: в лесу напротив обороны замечено движение людей. По всей видимости — противник. Усилил наблюдение.

Оленич хотел было пройти к Коляде и посмотреть, что там за движение, но наткнулся на бронебойщиков. Два бойца сидели на дне окопа, а ружье лежало на бруствере — и сами солдаты, и их оружие присыпано пылью и песком.

— Почему не бьете по воздушным целям?

— Не было команды. Наш сержант во втором отделении.

— Немедленно привести ружье в позицию для стрельбы по самолетам! Открывайте огонь!

— Есть! — произнес младший сержант, видимо наводчик, поднимаясь и отряхиваясь от пыли. А второй номер, громоздкий парень, оказался тем знакомым Оленичу, который искал земляка.