Читать «Судьба офицера. Книга 2 - Милосердие» онлайн - страница 24

— Ты что же, приезжий? — спросил второй копатель в соломенной шляпе.

— Командированный. Мастер промкомбината по оградам — Феноген Крыж, — назвав себя, он вдруг испытал неожиданное наслаждение: впервые при людях громко произносит свое имя, и повторил: — Феноген Крыж, сварщик первого класса. Сейчас большой спрос на узорчатую ограду. Денег не жалеют, чтобы отделиться от мертвых. Много умирает в городе?

— Про город не знаем, — ответил человек в соломенной шляпе. — Мы из госпиталя. У нас — мрут.

— Много их в госпитале?

— Много, более трех сотен.

— Может, зайти к вашему начальству? Пусть закажет изгороди сразу на всех жильцов? На массовый заказ — скидка.

— Мрачные у тебя шутки, — сказал более словоохотливый рабочий в соломенной шляпе.

— А что тут такого? Все помрут. А у меня железа много — хватит на всех.

— Вроде инвалиды тебе стали поперек горла. — Второй рабочий подозрительно глянул на мастера могильных изгородей и туже затянул кожаный пояс.

— Кому нужны инвалиды? Помеха, лишние расходы государству.

— Видно, ты не воевал, если так относишься к солдатской судьбе.

— Хлебнул и я солдатской баланды. Бог свидетель: был в партизанах. Видишь, метка на обличье?

— Злой ты слишком для партизана. Еще и имя божье поминаешь как напарника по выпивке… Всех помнят, над каждой могилкой надпись имеется. Зря ты так. Может, у вас в области порядки другие, а у нас…

— У вас, у вас! — передразнил рабочего Феноген. — Вот был здесь у меня знакомый командир, помер еще в сорок четвертом, а вот не найду его фамилии. Порядки!

— Как звать?

— Был такой — Оленич, старший лейтенант. Был и нет. И следа не осталось.

— Не старший лейтенант, а капитан, — поправил человек в шляпе. — Он покуда жив, твой друг, поэтому и могилки не имеется.

— Как — жив? — подскочил Феноген. — Может, другой Оленич?

— Андреем Петровичем нашего зовут, — торжествующе-язвительно перебил второй рабочий, постучав лопатой о камень, отбивая глину.

— А может, дошел слух о том, что капитана снова свалил приступ? — проговорил рабочий в поясе. — Так он очнулся. Вот Стефан подтвердит.

— Могу подтвердить, — любопытно посмотрев на Феногена, ответил Стефан, вытаскивая из безрукавки длинную трубку и раскуривая ее от зажигалки. — Каждый раз думаем, что он уже покойник, но врачи вытаскивают его чуть ли не из могилы.

— Надо глубже копать, — процедил сквозь зубы Феноген и пошел, уже не оглядываясь.

— Погоди, — проговорил Стефан, не вынимая трубки изо рта, и вылез из ямы. Когда Феноген остановился, негромко спросил: — Ты вообще из-за решеток приехал сюда или в поисках могилы Оленича?

— А ты кто таков будешь?

— Может быть, тот, кто тебе нужен.

— Я ищу тех, кто мне не нужен.

— Ты ищешь, а я хороню.

Оба засмеялись и разошлись в разные стороны.

7

Для Людмилы Михайловны день начался непонятным душевным беспокойством. Проверяя выполнение процедур и раздачу лекарств, она торопилась и сама замечала, что порой теряет привычную четкость и сноровистость в работе. Вдруг поняла, что ей хочется скорее попасть в четырнадцатую палату, узнать, как чувствует себя Андрей. Видеть его стало ее душевной потребностью Наверное, поэтому она всегда около него. Если у Андрея осложнения — Люда приходит и ему легчает, если у нее самой неприятности — она бежит к нему, попадает под его гипнотическое влияние и к ней приходит равновесие. Она не может объяснить своего отношения, не умеет определить чувства, влекущие ее к нему, но ясно только одно — без него ей почти всегда тяжко.