Читать «Требуется чудо (сборник)» онлайн - страница 18

Итак, о Средней Азии.

Вот откуда почти никто не драпанул в ЮАР, так это из среднеазиатских советских (в прошлом) республик. Все здесь, как оказалось, просто изнывали под игом Советов, да и присоединились к Союзу насильно — в страхе перед красными штыками, шашками и пулеметами, число коих значительно превышало число аналогичных в руках у истинных защитников мусульманской демократии (у басмачей, к примеру). И жили потом в страхе. А когда пришло избавление, то все, включая верных сынов большевистской партии, немедленно осознали, раскаялись, воспряли и присягнули. Но, официально и радостно присягнув в верности Большому Германскому Брату, никто не подумал отречься от ислама. Мусульманские теплые ветры дули с близкого юга и сильно мешали спокойному бытию оккупационной армии как в Туркмении и Узбекистане, так и в Киргизии, Таджикистане и Казахстане. Более того, в республиках этих сразу возникло сопротивление оккупантам. Летучие отряды, вооруженные немецким, к слову, оружием, приходили из-за кордона, наносили легкие, но неприятные укусы одуревшим от жары вермахтовцам, изменить, естественно, ничего не могли, но кровь и настроение портили. И международная общественность, подогретая ближневосточной мусульманской нефтью, не смолкала. Поэтому, получив в пятьдесят втором официальную независимость, вышеозначенные республики приняли ее как должное, как своими руками завоеванное и немедленно впустили к себе капитал с Ближнего и Среднего Востока. Не принимая никаких лишних законов, впустили. Правда, чуть позже они не оттолкнули и спохватившихся немцев, чуть пришибленных аденауэровской демократизацией национал-социалистического строя, и даже вошли в Германское содружество, но не по отдельности, а Туркестанским блоком. Так что немцам в Туркестане пришлось и приходится мириться с соседством арабского капитала плюс к нему — ненавистных американского и английского, чей удельный вес на Востоке весьма высок. Возьмите хотя бы «Шелл ойл» (если сумеете взять. Шутка)…

Да, кстати. Автор давно хотел попросить у читателя прощения за публицистически-казенный стиль «Версий», столь нелюбимый самим автором. Но каким, скажите на милость, он, стиль, может быть в кратком — ну, очень кратком! — курсе послевоенной истории?.. Не роман небось, не лирическая новелла… Вспомните хотя бы учебники по истории для достаточно средней школы. Автор голову на отсечение дает, что его «Версии» — просто поэмы экстаза по сравнению с помянутыми шедеврами научной мысли…

Факт

Ильин съехал от Тита и перебрался на Большую Полянку в середине лета, помнилось — жарко было до испарины, асфальт под ногами гулял. Смешно, но факт: в память о переезде на асфальтовом порожке ведущей в полуподвал двери остался след ковбойского остроносого сапога Тита, любил он выпендрежный прикид. Тит помогал таскать вещи, которые сам с барского плеча отвалил: мебелишку кое-какую, пользованную, купленную с большой скидкой в Дорогомилове за Москва-рекой, там московский мебельщик Дербаремдикер склады держал. Тит раньше работал на одном из них, знакомства сохранились. Тит обустраивая полуподвал, будто под себя. Телевизор старый, но работающий, «Блаупункт», пятьдесят один сантиметр по диагонали, откуда-то притаранил, люстру о трех рожках тоже, шторы на окошки, посуду… Короче, упаковал Ильина. Ильин потом сам себе изумлялся: гордец когда-то, франт, за полеты свои испытательные в Той жизни крутейшие «бабки» сшибал и любил, любил посорить этими «бабками» налево и направо, а чтоб кому чужому за себя хоть жетончик в метро бросить позволил — быть того не могло! А тут принял подачку как должное, сглотнул, трогательное «спасибо» вякнул, принялся жить на ко времени поданное…