Читать «Почему ты меня не хочешь?» онлайн - страница 9

Доминик оказался прав: нам было весело, мы друг другу нравились, и хотя ритуал исполнения супружеских обязанностей вскоре подрастерял энтузиазм и разнообразие, мы эту тему не обсуждали. И обещание свое Доминик сдержал: наша жизнь со стороны казалась замечательной – приглашения на банкеты приходили пачками в наш большой дом на Примроуз-Хилл, каждый вечер было по два-три приема. Мы по-прежнему большую часть времени проводили в компании его художников, но при возросшей славе Доминика круг нашего общения стал намного шире, и теперь по нашей гостиной слонялись всевозможные люди искусства, молодые политики, медиа-магнаты и набирающие популярность актеры.

Через год родилась Хани, автоматически переведя меня в разряд “старых” перворожениц – как выразился мой добрый гинеколог. К тому времени можно было без преувеличения сказать, что мы знали в Лондоне чуть ли не всех и вся. Город был нашей закрытой устрицей, и если иногда я удивлялась, почему же в нашей устрице нет жемчужины, – это были мои проблемы. Моя беременность почему-то не подтолкнула Доминика связать себя окончательно узами Гименея (по-моему, если уж я взяла на себя труд выносить и с таким трудом родить ему ребенка, с его стороны просто оскорбительноне предложить мне после этого стать его законной женой), но это были, опять же, мои личные проблемы.

Должна признаться, сама идея гражданского брака никогда меня особенно не грела. С женской точки зрения, это явный обман, а когда появилась Хани, чувство, что меня обвели вокруг пальца, только обострилось. Конечно, легко говорить, что брак – это “всего лишь формальность”, и шутить по поводу супружеского ярма, но скажите, какая женщина в здравом уме откажется от возможности пройтись по шикарному залу в фате и платье с шестиметровым шлейфом? Но поскольку такая возможность мне однажды уже выпала, я говорила себе, что желать этого во второй раз – слишком жирно. Я вообще тогда много чего себе говорила.

Однако настоящие проблемы появились после рождения Хани, когда я наконец ткнула Доминика носом в то, что мне за этот год стало до боли очевидно: хотя наш круг общения отличался изысканностью, все эти люди до ужаса скучны и посредственны. Большинство художников, как выразился сам Доминик, пребывая однажды в премерзком настроении, были “безграмотной деревенщиной” (он их всех тайно презирал). Искренне веря всей писанине о себе, они считали свое глупое невежество очаровательным и подкупающим. Они все были запойными пьяницами и частенько под занавес вечеринки принимались блевать и демонстрировать свои гениталии – в точности как подростки, ненавидящие приличия. Проблема этих Молодых Дарований состояла в том, что некоторым из них уже перевалило за сорок, и мне было за них мучительно стыдно. Доминик же делал вид, что все это очень смешно, а после очередной непристойной вечеринки бежал звонить редакторам желтых газетенок.